Жернова войны 2 (СИ)

Танки заняли свои места, экипаж челнока быстро натянул растяжки, чтобы крупные машины не болтало в трюме и пилот поднял потяжелевший транспорт в воздух. Четыре реактивных движка натужно взвыли, конвертоплан перешел из вертикального в горизонтальный полет и, заложив вираж, скрылся в предрассветных сумерках. Хват проверил мешочек с порошком. На всех стимулятора все равно не хватило и оставшимся пришлось довольствоваться настоем корня, который передала Веселушка. И кое-что еще. Сказать ничего не сказала, но огрин и так все понял - в его руке оказался оберег, вырезанный девушкой из местного куска дерева, тогда как подобные вещицы на родной планете огрины делали из кости. Обычно использовались останки скелета мохнача, заговаривались шаманами рода и воины или охотники носили такие амулеты на шнурках из жил на шее. Здесь добыть кости мохнача Веселушка не смогла, поэтому использовала более простой и доступный материал - дерево. Ведь главное не из чего сделан оберег, а какую функцию он несет, а то что девчонка заговорила его Хват не сомневался, все же она дочь шамана и кое-что понимает во всех этих мистических делах. В прошлой своей жизни он полагался только на свои умения и в подобную чушь не верил, однако здесь убедился, что обереги реально работают.

Веселушка сделала это не при всех, а тайно, вроде как лично пожелав удачи и ее подарок можно было расценивать как проявление интереса девушки к парню, но и как заботу о своем родиче, однако Хват даже не думал о ее мотивах. Он пришел в их клан молодым парнишкой, почти подростком, который очень рано лишился родителей и почти всего рода. У кого-то это вызвало жалость, но внутри могучего тела сидела человеческая душа, уже имеющая жизненный опыт и Хват на это смотрел немного по-другому. Он учился выживать в этом ледяном мире, перенимал все самое лучшее, что ему могли предложить огрины и изредка вносил свои изменения, например в тактике нападения или организации засад. Было много нюансов, которые нужно было узнать и Хват не кичился своими знаниями прошлой жизни, а впитывал опыт поколений его новых предков. Этих грубоватых здоровяков он решил считать своими, потому что жил среди них, общался, ел и пил из одного котла, стоял плечом к плечу, отражая атаки паразитов и людоедов, а старая жизнь постепенно забывалась, уступая место новым знаниям. И только столкновение с Империумом начало пробуждать некогда полученные навыки.

Хват посмотрел на деревянный кругляш, на котором были искусно вырезаны волнистые линии, складывающиеся в картинку - схематичная человеческая фигурка сражается против огромного неземного создания. Веселушка не знала, как выглядит Патриарх, но заговорила оберег на победу огрина. Он усмехнулся - этак если наступит мирное время, то половина женского состава подразделения понесет ему свои резаные побрякушки в дар - не принять, значит серьезно оскорбить. И придется ему таскать за собой весь этот хлам - выбросить ведь нельзя. И потом, такие личные вещицы, сделанные руками и подаренные от чистого сердца всегда помогают воинам в бою, Хват это знал точно. Сейчас с ним был отцовский топор, переделанный техножрецом в силовой, материн клочок волос, заключенный в металлический овал амулета висел на шее на шнурке. Странное дело, но огрин никогда его не терял в битве, наоборот, тот придавал ему сил сражаться дальше. Теперь вот заговоренная Веселушкой вещица. А не имеет ли она на него виды? Хват попытался припомнить, бросала ли девчонка на него косые взгляды, но не смог. В романтических отношениях он был совсем не силен, если даже в прошлой жизни так и не смог жениться или не хотел? Да и какая сейчас разница? В мире вечной войны всех со всеми очень сложно строить далеко идущие планы и обнадеживать хорошего человека. Один раз он уже потерял руку, теперь глаз, что будет дальше, ведь не всегда рядом с ним будут хорошие люди, которые смогут отремонтировать его пострадавшее тело и не подумают о стоимости материалов и работы. Хват не хотел об этом размышлять, потому что негативные мысли имеют свойство сбываться.

Он сам не заметил, как уснул и проснулся от толчка севшего на опоры челнока. Некоторые еще спали, даже вой движков не мог разбудить уставших огринов. Хват встал и громко сказал в тишине, которая обрушилась на трюм, когда пилот заглушил двигатели и начал открывать аппарель:

- Подъем!! Выходим и строимся возле челнока! Порошок пока не вдыхать, как только поступит команда на штурм, вот тогда и примем.