Поначалу ее успокоило, что доктор Фоскатт оказался почти таким же отталкивающим, каким его обрисовала Деб. Однако чем больше Триш думала о нем, тем неспокойнее становилось у нее на душе. Деб попросила помощи у доктора, потому что больше ей было не к кому обратиться. Когда Фоскатт отказал ей, она наверняка чувствовала себя, как загнанный в угол зверь.
Дебора была далеко не глупой, что бы там ни говорил ее отец. Она не могла не понимать, что его смерть освободит ее раз и навсегда…
Оказавшись наконец в прохладном спокойствии своей саутуоркской квартиры, Триш сварила крепкий кофе и села перечитывать материалы судебных заседаний. Она искала в показаниях свидетелей какую-нибудь деталь, которая могла быть неверно истолкована и использована. К сожалению, поиски успехом не увенчались.
Сердитая и на саму себя, и на Анну, которая втянула ее в такое безнадежное и хлопотливое предприятие, Триш решила отвлечься на минуту от дела. Она понимала, что прежде чем ехать в контору, необходимо проверить автоответчик. На нем могли оказаться какие-нибудь срочные сообщения, однако Триш боялась снова услышать Анну Грейлинг.
И действительно, стоило автоответчику включиться, как в комнату ворвался голос Анны. Первые четыре сообщения оказались от нее, и все твердили об одном и том же. «Ты уже вычислила настоящего убийцу? Что именно ты успела выяснить? Что собираешься делать дальше?» Триш разговаривала с Анной дважды накануне отъезда и один раз утром, перед тем как отправиться в Норфолк.
Отец Триш, ее работа, друзья и просто личные заботы — ничто из этого не имело для Анны никакого значения. Ей и в голову не приходило, что у подруги могут быть свои проблемы. Прослушав сообщения до конца, Триш допила кофе, хотя понимала, что кофеин ее не успокоит, а затем с намеренным спокойствием позвонила Анне.
— Ты что-нибудь выяснила? — требовательно спросила та, едва их соединили.
— Немного, — ответила Триш с выразительной холодностью в голосе.
По крайней мере ей самой холодность казалась выразительной, Анна же ничего не заметила.
— Я только что вернулась от доктора, — добавила Триш и описала встречу с Фоскаттом.
Во время рассказа она рисовала условные фигурки всех участников истории. Сначала на бумаге появилась неловко нарисованная женщина со скомканным полиэтиленовым пакетом в руке. Затем возникли дверь, коридор и еще одна дверь. Затем Триш снова изобразила женщину с пакетом, но теперь та входила во вторую дверь.
По словам свидетелей, Элен Уотлам была ниже ростом, чем дочь. Триш нарисовала еще одну неловкую фигурку, добавила ей округлый животик, слегка сутулую спину и тросточку для ходьбы. Затем решила, что ее набросок скорее похож на птицу эму, чем на человеческое существо, и отложила карандаш в сторону. Ее воображение работало гораздо лучше.
Триш представила, как Элен Уотлам осторожно открывает дверь в спальню мужа. Она опирается на трость и, стараясь не шуметь, проходит по длинному отрезку ковра между дверью и кроватью мужа. Под мышкой Элен несет подушку. Подойдя к кровати мужа, она не будит старика, а кладет ему подушку налицо и наваливается на нее всем весом. Теперь опорой ей служит не трость, а тело мужа.
Вполне правдоподобно, подумала Триш, а вслух сказала:
— В конце концов, Элен сама во всем призналась. Неудивительно, что Фил Редстоун пытался убедить присяжных, что она действительно виновна.
— Да, но у него ничего не вышло. — Голос Анны звенел от нетерпения, будто готовая взорваться бомба. — Ради Бога, Триш, мы должны придумать что-то другое.
— Может быть, но тебе повезло больше, чем Филу. Ты можешь разыграть всю историю с помощью актеров. Можешь использовать приятный голос, который будет говорить от имени Деб и расскажет ее версию того, как появился тот пакет со слюной. Она будет гораздо убедительней, чем вымученные догадки обвинителя. Тебя не связывают никакие нормы доказательного права. Думаю, у тебя все отлично получится.
— Этого недостаточно, — отрезала Анна. — Нам нужны доказательства, что старика убил кто-то другой, пускай мы даже не выясним его имени. Неужели ты этого не понимаешь? Господи, Триш, кто-кто, а ты должна была сообразить! Я думала, именно этим ты и занимаешься, а не тратишь время на то, чтобы переливать из пустого в порожнее старые факты, которые никому никакой пользы принести не могут.
Триш немного помедлила, чтобы не сказать что-нибудь чересчур резкое.
— Интересно, а что сделала ты для продвижения собственного проекта, пока я ездила ради тебя в Норфолк?
— Ну, знаешь ли! — Судя по голосу, Анна была разгневана ничуть не меньше, чем Триш. — Я тут совсем с ног сбилась. Ты представления не имеешь, сколько всего надо сделать, чтобы составить заявку на съемки такого фильма, иначе редакторы канала даже не примут ее на рассмотрение.
— Анна…