Жертва

— Он расстраивается, когда я говорю о моем… о моем настоящем отце. — Кейт робко посмотрела на Триш поверх кромки бокала. — Не знаю, известно вам или нет, но моим настоящим отцом был человек, которого недавно застрелили.

— Малкольм Чейз? Да, если честно, я знала об этом. Заметила, что вы с ним сильно похожи. — Триш улыбнулась. — Так всегда бывает — если знаешь, кого сравнивать, то сходство заметить несложно. Мне очень жаль, что он погиб. У тебя и так непростые времена, а тут еще такое горе.

Кейт поставила бокал на стол и, всхлипнув, прижала смятый носовой платок к глазам.

— Это так нечестно. Понимаете, я ведь только-только с ним познакомилась. Он оказался таким… таким замечательным. Мой отец — в смысле, мой прежний отец — рассказал всю правду, когда маму посадили в тюрьму. Я тогда подумала, что он мне не нужен. В смысле, Малкольм не нужен… — Кейт застенчиво улыбнулась. — А потом я узнала, что он хочет помогать Анне Грейлинг с ее фильмом и освободить маму. Ну, тут я и подумала, что мне надо с ним встретиться. Я просто хотела с ним поговорить. Поговорить, и все.

— Я знаю, что ты приходила к нему домой.

Кейт пораженно застыла, а потом попыталась что-то спросить, но вместо этого только открывала и закрывала рот, как голодный карп. Всю ее застенчивость будто рукой сняло, а глаза сверкали гневом.

— Когда его застрелили, — объяснила Триш, — мы разговаривали со многими людьми и задавали им массу вопросов. Это было необходимо, Кейт. Я слышала, что ты ездила к отцу в Пимлико.

— Да, простите. Я не подумала.

— У меня не было возможности поговорить с ним о тебе. Как он тебе понравился? Он не обижал тебя?

Кейт отрицательно покачала головой, и ее глаза снова наполнились слезами. Она сделала глоток вина, чтобы успокоиться, но только закашлялась.

— Он оказался таким замечательным. Сказал, что сам давно хотел найти меня и познакомиться. Просто он боялся расстроить меня и думал, что это будет нечестно. Понимаете, он ведь понятия не имел, знаю я о нем или нет. Он сказал, что наблюдал за мной издалека.

На лице Кейт появилось выражение чуть робкой, неуверенной гордости. Триш чувствовала нечто подобное, когда Пэдди впервые пришел в себя в отделении интенсивной терапии прямо на ее глазах.

— Малкольм сказал, — продолжала Кейт, — что ему было очень трудно ждать, но он решил не беспокоить меня до следующего года, пока я не сдам экзаменов.

«Значит, он и тебя очаровал», — подумала Триш и спросила:

— Ты виделась с ним еще раз?

Кейт отрицательно покачала головой, а по ее глазам Триш догадалась — девочка хочет сказать что-то еще.

— Может, разговаривала?

— Пару раз.

— Когда?

— Один раз в тот самый вечер, когда все случилось. Наша школьная группа по английскому ездила в Лондон, в Национальный театр. Это была последняя неделя семестра.

По мере того как Кейт говорила, ее голос становился все выше и выше, будто она хотела убедиться наверняка, что Триш все поймет правильно. Триш кивнула.

Кейт жевала губы с таким видом, словно ей к ступням прикладывают раскаленные утюги.

— И я ему позвонила, — сказала она наконец. — Во время антракта. Там возле туалета был телефон. Я думала, может, он расскажет мне, как там дела с фильмом про маму.

— Понятно, — сказала Триш, стараясь подбодрить Кейт, а та потерла пальцем глаза и снова покачала головой.

— Если честно, это был только предлог. Я вела себя, как настоящая эгоистка. Я хотела поговорить с ним ради себя самой. Не ради мамы.

— Ты дозвонилась до него?

— Да, — ответила Кейт, глядя прямо перед собой.

Судя по всему, раскаленные утюги все еще жгли ей ступни. Затем она встрепенулась и выдавила храбрую улыбку, которой Триш ни на секунду не поверила.

— Мы говорили целую вечность, почти весь антракт, и он был такой… такой милый. Он пообещал, что будет сражаться за маму до последнего дыхания. Про вас говорил. Сказал, что вы просто великолепны.

— Он так и сказал? Слово в слово?

Триш подумала, уж не говорил ли он этих слов кому-то еще. Кейт кивнула. Чересчур поглощенная своей историей, она не поняла значимости своих слов.

— Я имею в виду не то, что он говорил обо мне, а то, что он сказал о твоей маме и о последнем дыхании, — объяснила Триш.

— Да, а еще он пообещал, что когда маму освободят, мы все — я, он и мама — обязательно соберемся вместе и подумаем, как исправить ошибки прошлого. Тут кто-то позвонил к нему в дверь. Я слышала звонок по телефону. Он сказал, что приехал посыльный на мотоцикле. Малкольм видел крыльцо из окна своего кабинета. Он сказал, что ему пора идти, и повесил трубку. — Кейт посмотрела на Триш полными ужаса глазами. — Наверное, тогда его и застрелили.

Триш почувствовала себя абсолютно беспомощной. Она консультировала людей по любым семейным и юридическим вопросам, но никогда не успокаивала детей, которые пережили такой кошмар.

— Ты рассказала о вашем разговоре полицейским? — спросила она осторожно, так, чтобы Кейт не подумала, будто она сомневается или осуждает ее.

— Нет.

Кейт всхлипнула и вытерла нос тыльной стороной ладони. Затем вспомнила о носовом платке и вытерла им руку и лицо.