Жертва 2117

Карл был согласен. Машину нашли, она все еще во Франкфурте, слава богу.

Он взглянул на Асада. Как хорошо, что они остались.

– Какого времени запись? – спросил полицейский в форме.

– Сделана два часа назад, – ответил оператор.

– Стоит в квартале, где живут иммигранты? – спросил еще кто-то.

– Нет, это район, где вперемежку многоквартирные дома и виллы.

Полицейский обернулся и стал давать поручения:

– Ты, Пюффель, обеспечишь немедленное наблюдение за «вольво». Вольфганг займется анализом состава проживающих в квартале. Ты, Петер, выяснишь, есть ли криминальные элементы среди мигрантов-мусульман в этих краях. А ты, Эрнст, изучишь регистрацию, чтобы знать, откуда появился автомобиль, кто его владелец. Краденый? Взятый напрокат? Недавно купленный, где куплен? Есть чем заняться. – Он хлопнул в ладоши. – Все остальные пойдут в соседнюю комнату вместе со мной.

И вот Асад и Карл остались в помещении наедине с Гербертом Вебером.

Набор блюд в столовой был не очень богатым, но претензий никто не высказывал. Если бы Асад получил свои блюда на бумажных тарелках, то не исключено, что съел бы заодно и их. А тем временем Герберт Вебер рассказывал им о том, что случилось:

– Молодую медсестру оглушили разрядным пистолетом, и мы уверены, что примерно так же поступили с Хоаном Айгуадэром. А дежурного полицейского у дверей обезвредили ударом по затылку. Его посадили на стул, чтобы создать впечатление, будто он просто закрыл глаза и задремал. Поэтому прошло какое-то время, пока обнаружили, что произошло похищение. Из камер видеонаблюдения видно, что потерявшего сознание Хоана Айгуадэра везли по коридору в коляске, бросив кровать, и еще мы видим, что оба похитителя смуглые, но это все. Они опускали головы, проезжая мимо видеокамер.

– А коляска? – спросил Карл.

– Найдена у главного входа, на камере наблюдения мы отчетливо видим, когда и на чем его увезли. Номер, естественно, замазан грязью, ничего разобрать невозможно, иначе у нас была бы хорошая наводка.

– Почему его похитили?

– Предположительно, потому, что несколько дней назад у него был контакт с полицией в Мюнхене.

– Я не понимаю? – сказал Асад с набитым ртом.

– Хоан Айгуадэр получал инструкции напрямую от этого Галиба. Против подобного мы обычно серьезно возражаем, но в данном случае Айгуадэр был для нас важным источником информации, пока Галиб сегодня все это не прекратил. Я думаю, что он посредством связи Айгуадэра с прессой хотел создать настроение паники и ужаса у людей, непонятно, правда, зачем ему это. Во всяком случае, перед терактом так обычно не делают.

– А что, он планирует совершить теракт? – спросил Карл.

Вебер кивнул.

– Почему вы так думаете? – сказал Асад.

– Айгуадэр предоставил нам видеозапись, из которой четко следует, что готовится теракт. Как вы, конечно, знаете из статей Айгуадэра, Галиб совершил несколько убийств. Он очень опасен.

Карл посмотрел на Асада. Лицо Кучерявого потемнело.

– Я его знаю, – сказал Асад и отложил нож и вилку. – Его, собственно, зовут Абдул-Азим, и он чудовище. Он захватил в заложники мою жену и дочерей и мучил их в течение шестнадцати лет. И мы должны знать все, что вам известно, чтобы спасти их.

Он положил газетную вырезку перед Гербертом Вебером и показал на Марву и Неллу.

– Вы видели эту фотографию? Это моя жена и старшая дочь Нелла, а рядом с ними стоит Галиб. Когда я столкнулся с ним впервые, он являл собой олицетворение зла на земле, и связь с иракскими и сирийскими террористами наверняка не сделала его лучше.

– Поэтому вы считаете, что эти женщины находятся в его власти?

Две вертикальные морщины появились между бровей Асада, он попытался взять себя в руки, что было непросто.

– Какой у него мотив? – спросил Вебер.

– Это его месть за то, что случилось между нами много лет тому назад.

– Вот как. Я очень вам сочувствую. Простите, как ваше имя? – спросил Вебер.

– Я называю себя Хафез эль-Асад, но мое настоящее имя – Заид аль-Асади. Я датчанин, но родился в Ираке. Я был заключенным в той тюрьме, где служил Галиб, и я виновен в том, что у него шрамы на нижней части лица. В частности, поэтому он ненавидит меня больше, чем кого-либо другого в этом мире. И вот еще! Все, что он делает, он делает, чтобы выманить меня. Поэтому он дал задание Хоану Айгуадэру писать свои статьи, чтобы через них стало известно, что он держит моих родных в заложниках.

Герберт Вебер поднял руку к воротничку и стал задумчиво его теребить.

– Вы говорите, между вами что-то было много лет назад. Почему же все это всплыло только сейчас?

– Борьба за создание халифата терпит одно поражение за другим как в Ираке, так и в Сирии, поэтому сейчас это очень опасное место для Галиба и подобных ему людей. Может быть, он все же надеется довести эту борьбу до конца и выиграть.

Вебер усмехнулся.

– Заид аль-Асади, вы ведь так себя назвали? – Он положил на стол свой огромный портфель и стал перебирать пластиковые папочки. – Вот текст разговора, который записал на телефон немецкий фотограф. – Он полистал страницы и затем показал имя, выделенное синим маркером.

«Заид аль-Асади», – было там написано.