Жертва

— О, Соня, у тебя такое красивое тело, — проговорил он, потираясь об него носом, — как у мальчишки…

Она изумленно подняла брови: это комплимент? Она надеялась, что на этом все и закончится, но он расстегнул брюки и вместе с трусами спустил их до колен. Его напряженное копье было устремлено на нее. Она отодвинулась на самый край кожаного сиденья.

— Нет… — пробормотала она.

Он протянул обе руки к ее бедрам, расстегнул на ней джинсы и спустил их, затем снял трусики.

— Нет! Я не хочу! — закричала она.

Он пожирал ее тело глазами, а затем зарылся лицом между ее ног. Она почувствовала, как его язык нажимал на ее тело, стараясь проникнуть внутрь. Противясь этому вторжению, она изо всех сил сдвинула ноги. Он вцепился в ее джинсы, стараясь спустить их еще ниже, яростно впиваясь в ее бедра и колени. Когда ее туфли упали на пол и она оказалась лежащей на кожаном сиденье совершенно голой, она не знала, что и думать. Все, что она могла — это повторять снова и снова: «Я не хочу, Ашид», — надеясь, что он наконец внемлет ее словам.

Сняв свою одежду, он бросил ее на заднее сиденье. Его обнаженное тело склонилось над ней, восставшее мужское естество упиралось ей в живот, язык касался горла. Она догадалась, что он собирается проделать с ней то же, что сегодняшним утром жеребец проделал с Рэд, насадить ее на эту штуку, которая, дрожа, торчала перед ним. Он улегся поверх нее, раздвигая колени в стороны и опускаясь вниз, чтобы направить член ей между ног. Она чуть не рассмеялась над невозможностью подобного.

— Ты думаешь, что сумеешь засунуть это в меня? Он слишком большой! — воскликнула она. — Ашид, я не могу! Мне больно!

Внезапно она вспомнила, как девочки в школе хихикали, когда Джемма говорила им:

— Он проникает внутрь женщины, и таким образом получаются дети… но только, если они женаты!

Внезапно ей стало страшно. Он проталкивал эту штуку ей внутрь, а она слишком молода, чтобы иметь ребенка; происходило то же самое, чем утром занимались лошади.

— Прекрати! Пожалуйста! — воскликнула она.

— Не останавливай меня сейчас, Соня, — простонал он ей в ухо. — Не могу остановиться. Я должен овладеть тобой! Я должен!

Ее руки шарили по машине, пытаясь ухватиться за что-нибудь, чтобы сдержать его натиск. Под руку попались кожаные ремни, свисавшие по обе стороны салона, за которые могли держаться пассажиры. Ашид просунул ее руки в петли ремней, крепко затянул их на запястьях и притянул к скобам, привинченным у крыши автомобиля. Она попыталась вырваться, но кожаные ремни крепко держали. В панике она начала бить ногами, ударив одной по стеклу. Он прижал ее ногу рукой, одновременно ища что-то в кармане на дверце. В конце концов он снял у нее с шеи шарф и привязал один его конец за лодыжку, а другой к педали тормоза. Из отделения для перчаток он вынул кусок веревки и, обвязав его вокруг второй лодыжки, привязал к рукоятке дверцы со своей стороны. Его сопение было единственным звуком, раздававшимся теперь в машине. Она была распластана, совершенно беспомощна. Когда он склонился над ней, касаясь промежности, кончиков грудей, ее охватил стыд. Затем глаза ее расширились от страха, увидев, как он, расположившись поверх нее, возобновил атаку. Он стонал, проталкиваясь вглубь, и она ощутила, как его член медленно проникал в нее. Затем возникла боль, внутри что-то лопнуло, и она поняла, что перестала быть девственницей. Такое иногда случается при езде на лошади, она вспомнила, как ей об этом рассказывала Лаура. Теперь в случае чего она всем будет говорить, что именно так все и случилось.

Ашид двигался вперед и назад, скользя внутри ее, и скоро она почувствовала, что между ног, там, где находилась его плоть, стало влажно. Эта влага ослабила боль, которая постепенно превращалась в некое наслаждение. Ашид больше не сопел, а тихонько вскрикивал ей на ухо, веки его подрагивали. Она видела, что он совершенно не контролировал своих действий, что вместо него действовало его тело, и единственное, о чем она молила Господа — чтобы он не умер так же, как жеребец сегодня утром. Самым ужасным было то, что с каждым разом, как он проникал в нее, она испытывала новое ощущение внизу живота, ей хотелось двинуться навстречу ему, встретить его на полпути, чтобы усилить наслаждение. Не прекращая движений корпусом, он посасывал ей груди, и она пыталась бороться с вызывавшим стыд наслаждением, которое пробуждали в ней его действия. Ашид прильнул к ней губами, втянув их себе в рот, затем своим невероятно твердым языком коснулся ее губ, и она ощутила, как первая волна чего-то необычайно сильного и восхитительного нахлынула на нее. Она застонала, злясь на самое себя, и он, ответив приглушенным стоном, ускорил темп движений. Он двигался внутрь и наружу с такой скорость, что у нее начало саднить. Это странное новое наслаждение вновь и вновь накатывалось на нее, с каждым разом все сильнее, пока она не поняла, что больше не выдержит.

— Пожалуйста! — закричала она. — Пожалуйста!