Жертва

— Где она? — с нетерпением повторила она.

— На выгоне, тебя ищет Лаура!

Вынув из ящика свое седло, Соня побежала на выгон. Ее ноги не ощущали веса тела, сознание, казалось, покинуло голову и парило где-то вне ее, глядя со стороны и подсказывая, что нужно делать.

Рэд, наслаждаясь свободой, радостно бегала. Увидев Соню, она подбежала к ограждению. Перегнувшись через перила, Соня погладила ровный лоб лошади.

— Ах ты моя девочка, моя малышка, — ласково проговорила она.

Перемахнув через ограждение, Соня положила седло на спину Рэд. Рэд не шевелилась, и когда она надела на нее узду, лишь время от времени тихонько всхрапывала.

— Теперь мы остались вдвоем: только ты и я, малышка, — прошептала Соня в остроконечные уши лошади, поглаживая их пальцами. Не обращая внимания на все еще ощутимую саднящую боль между ног, она легко вскочила в седло и направила Рэд к выходу с выгона.

— Лаура сказала, что к восьми часам нам нужно уехать отсюда! — прокричал ей Эдди, когда она проезжала мимо конюшни. Соня отпустила повод, и Рэд пустилась вскачь.

— Соня! — крикнул вдогонку Эдди. — Не выгуливай ее сейчас! Мне нужна твоя помощь!

В ответ она молча склонилась к самой шее лошади, сливаясь с ней. Движение приносило замечательное облегчение, оно было освобождением. В нем присутствовало нечто такое, что людям не дано понять, но Соня чувствовала это. Ей было это необходимо.

— Прощай, Эдди! — крикнула Соня, так как знала, что больше его не увидит. Он проводил ее странным взглядом, когда она верхом направилась в сторону дома.

Проезжая легкой рысью мимо дома, Соня увидела Лауру, высунувшуюся из окна верхнего этажа. У нее было предчувствие, что все произойдет именно так, словно она уже все это видела в незавершенном сне. «Ты куда?» — всплыли слова у нее в голове.

— Ты куда? — донесся голос Лауры. — Иди сюда, помоги мне собрать вещи. Ты же знаешь, что это и твои вещи.

Когда они выехали на дорогу, проходившую за домом, Рэд заколебалась.

— Пошла, пошла, малышка, — подгоняла ее Соня. Она прижала подушку к себе и взялась за поводья. — Увези меня отсюда. Просто увези меня отсюда!

Рэд пошла размашистой рысью, затем перешла в намет, а потом в галоп. Они неслись мимо аккуратных лужаек, мимо великолепных усадеб, мимо бензозаправочной станции, пока не выбрались на шоссе. Соня направила Рэд по полосе, выделенной для движения велосипедистов, набирая темп, ловя на себе удивленные взгляды усмехающихся автомобилистов. Рэд отвезет ее куда-нибудь! В мечтах они обе возносились в небо, пролетая над городами, но ее окружала реальная жизнь, и приходилось двигаться вдоль автострады. Соне хотелось мчаться как можно быстрее, прочь от неопределенного детства, от лжи и иллюзий. «Когда мы приедем, — подумала она о лошади, — я позабочусь о тебе. Когда мы достигнем убежища». Она понимала, что вела себя безумно, но по мере движения на нее нисходило внутреннее спокойствие и умиротворение, хотя и оставалось предчувствие, что полицейские в машинах, звуки сирен которых послышались вдалеке, разыскивали ее.

«Бедная моя малышка, — пригибаясь от ветра и прижимаясь щекой к гриве лошади, подумала она. — Сегодня нас с тобой основательно поимели!»

Соня посмотрела на холмы, покрытые легкой мглой, или смогом, лежавшие по левую руку от нее, на полоску океана, блестевшую справа, отдавая серым и зеленоватым тонами. Ей нравился миролюбивый вид этого мира. Рэд также наслаждалась побегом, легко и непринужденно скользя в галопе. Что будет, если они никогда не доберутся до спасительного пристанища?

Рэд неслась по обочине автомагистрали, параллельно железнодорожному полотну, параллельно берегу океана. «Только ты тоже не подведи меня», — молила Соня Рэд.

Спустя полчаса они добрались до местечка, именовавшегося Ла Джолла. Рэд — вся мокрая от пота, а Соня — избавившаяся от присутствовавшей в ее натуре двойственности. Теперь это была новая, иная Соня, но о том, какой именно была эта новая Соня, она не имела ни малейшего представления. Одно ясно: эта новая Соня впредь не поверит ни одному мужчине, она-то уже будет знать, как использовать в своих интересах этих мужчин.

В городок она въезжала в сопровождении патрульной полицейской машины, в которой сидели два офицера. Прижимая подушку, она чувствовала себя очень спокойной, способной справиться с любой ситуацией. Теперь она разыграет из себя ребенка. Улыбаясь самой обворожительной улыбкой, она грациозно спустилась с лошади. Они находились около небольшого зеленого сквера, одним концом выходившего на берег океана, другим — примыкавшего к задней части главного отеля городка. Восьмичасовое вечернее солнце приобрело оранжевый оттенок, окрашивая сцену в неописуемую гамму тонов.

— Слава Богу, что вы рядом! — радостно крикнула она полицейским. — Лошадь понесла, и я не могла с ней справиться. Сегодня у нее был трудный день, и похоже, она сошла с ума, я думаю…

— Вам повезло, мисс, что вы не пострадали, — сказал один из полицейских, оглядывая измученное животное. — Что произошло? Она выбилась из сил?