Жертва

Лифт остановился и двери пошли в стороны. Коридор был пуст: ни персонала, ни охраны. По всей видимости, всех вывели в первые минуты, когда нападение только начиналось. На дверях лабораторий мигали индикаторы блокировок. Хилари представила, каково людям, которым вкололи непонятно что, а потом оставили умирать. Представила и содрогнулась. Если она не ошибается, им ещё предстоит идти через блок, где расположены палаты наблюдения за пациентами, которым ввели вирус.

— Ничего мы не сделали. Их доставили сюда готовенькими! Из того что я знаю, одна из них родилась такой. Хилари, надеюсь, ты не собираешься их выпустить?

Он сказал: «Родилась»? Ещё интереснее. Что со вторым? Выжил во время эпидемии? В мире не осталось измененных. Они либо умирали, либо становились людьми. Это же подтвердила и Корделия. Или же кому-то было выгодно, чтобы все думали именно так?

Они стремительно повернули за угол, и Хилари первым делом в глаза бросилась С4 с детонатором. Коридор был утыкан взрывчаткой, как рождественская елка разноцветными фонариками. Она обратила внимание, что в тупике коридора две двери, расположенные друг напротив друга. Две, а не одна, как ей показалось, когда её приводили сюда.

— Что за второй дверью? — спросила она.

— Камеры.

— Камеры?

— Ты думаешь, измененных можно удержать классической легкой дверкой?

Хилари не стала продолжать разговор, счет шел на минуты.

— В камеры, Зак.

— Что?!

— Если наверху не удержат оборону, здесь все взорвут к чертовой бабушке, так что стоит поторопиться. Надо вытащить всех, кого вы здесь заперли.

Он посмотрел на неё, понял, что Хилари не шутит, в сомнении покачал головой. Подумал ли Зак о людях, лишенных всякой надежды или же об измененных? Последние для него были страшнее взрывов и перестрелок.

— Они оторвут нам головы, и этим все кончится.

Все-таки об измененных.

— К вопросу о человечности. Я была измененной, — сухо отозвалась Хилари, — но не бросалась на людей без разбора.

Зак смутился, осознав, что только что сказал.

— Я о том… Как бы ты поступила с людьми, которые удерживают тебя силой?

Весомое замечание, но Хилари готова была рискнуть. Помощь тех, кто наделен мгновенной реакцией и силой, в разы превышающей человеческую, не будет лишней. Особенно принимая во внимание тот факт, что у них слишком мало времени и что Джеймсу тоже нужна помощь.

— Я разберусь. Мы теряем время, Зак.

Он вздохнул и неожиданно крепко обнял ее.

— Пообещай мне, что не будешь рисковать. Я пойду первым.

Он практически побежал по коридору, Хилари пришлось догонять. Не хватало ещё, чтобы он в своем геройстве наткнулся на измененного, котором не понравилось сидеть взаперти.

Закрытый блок для «избранных» представлял собой прямоугольное замкнутое пространство. Хилари отмахнулась от надвигающейся клаустрофобии, сосредоточившись на цели: выйти отсюда и вывести Зака и Джеймса. Полумрак единственной люминесцентной лампы, толщина стен и низкий потолок заставили её снова почувствовать себя маленькой и беззащитной.

Зак остановился возле одной из дверей, взволнованно посмотрел на Хилари.

— Там женщина. Ее мать — пленница в медицинском корпусе. Если успеем объяснить, из этой идеи может что-то получиться.

Зак говорит о биологической матери? За дверью в самом деле рожденная измененная?! Это казалось более нереальным, чем факт выживших во время чумы. Задавать вопросы она будет потом, когда окажется на свободе.

— Как её зовут? — Хилари удобнее перехватила пистолет, отступая в сторону, чтобы иметь возможность для маневра. — Мать девушки?

Девчонка обозлена, и имя матери однозначно пригодится.

— Беатрис, — едва слышно сообщил Зак, набирая код доступа. Хилари не успела даже удивиться. Тяжелая дверь отъехала в сторону, и в коридор стремительно шагнула хрупкая темноволосая девушка в больничной одежде. Она легко оттолкнула Зака, и он отлетел к стене, чудом удержавшись на ногах. Кому как не Хилари было знать, как это происходит. Мгновенное движение, неподвластное человеческому глазу, и сила. Ни с чем не спутаешь. Измененная.

— Беатрис, — быстро произнесла Хилари, пристально глядя на девушку, — твоя мать здесь, и ей нужна помощь. Без нас ты будешь искать её гораздо дольше.

Та замерла, оценивая правдивость ее слов, а затем задала лишь один вопрос:

— Где она?

— 29 —

Ей вводили препараты, которые тормозили рефлексы и делали слабой. Последнюю инъекцию по какой-то причине пропустили, и сейчас Авелин чувствовала себя значительно лучше. В её случае счет шел на минуты, и наркотическое действие транквилизатора понемногу сходило на нет. Скоро реакция и сила восстановятся полностью, а пока она была готова довольствоваться малым преимуществом.