Жертва

Комната оказалась маленькой и грязной. На кровати лежал матрас с торчащими посередине пружинами, туалетный столик был без одной ножки, отчего он устало наклонился вперед. Постель была не убрана, простыни сбиты. На полу валялись черные домашние туфли, одна из них с большим нелепым каблуком. На качалке лежали серое шерстяное платье и пара шелковых чулок.

Доктор Макклур подошел к туалетному столику и потрогал стоявшие там чернила и ручку. Потом повернулся, посмотрел на кровать, на качалку, на грязный кисейный полог над кроватью, на туфли и треснутое стекло в окне.

— Сыщик вышел только на минуту, — сказала женщина менее агрессивным тоном, очевидно, смущенная их молчанием. — Если хотите подождать…

— Я думаю, незачем, — резко сказал Эллери. — Пошли, доктор. Вряд ли мы здесь что-либо узнаем.

Он вынужден был взять доктора под руку и повести, как слепого.

Такси доставило их в полицейское управление, и примерно после получасовых досадных и бесполезных расспросов Эллери наконец нашел нужного ему сотрудника.

— Мы хотели бы видеть Эстер Макклур, — попросил он.

— Кто вы такие?

Чиновник, мужчина с широким носом и темными зубами, подозрительно разглядывал по очереди всех троих.

Эллери подал ему карточку.

— Один из вас сержант Вели из Нью-Йорка?

— Нет, но это неважно. Все в порядке. Я — сын Квина.

— А мне наплевать, даже если бы вы были сам Квин. У меня приказ не давать никакой информации никому, кроме Вели. Он скоро приедет сюда с сотрудником Бюро по розыску пропавших без вести.

— Я знаю. Но мы как раз приехали из Нью-Йорка, чтобы выяснить…

— Никакой информации, — коротко отрезал толстоносый. — У меня приказ.

— Подождите, — сказал Терри. — У меня здесь есть знакомый, Джимми О’Делл. Я сейчас найду его, Квин, и мы узнаем…

— Слушай, я вспомнил тебя, — сказал толстоносый. — Ты частный сыщик из Нью-Йорка. Но это тебе ни капельки не поможет. Понял? У О’Делла есть такой же приказ, как и у меня.

— Ради бога, уйдемте отсюда, — взмолился доктор Макклур. — Стоит ли торговаться…

— Но мы должны непременно ее видеть, — настаивал Эллери. — Речь идет об опознании трупа. Это доктор Макклур из Нью-Йорка. Он единственный человек, который может ее опознать.

Толстоносый почесал затылок.

— Что ж, пожалуй, вы можете ее посмотреть. Насчет этого у меня никаких указаний не было.

Он взял авторучку и заполнил пропуск в городской морг Филадельфии.

В глубоком молчании стояли они возле мраморного стола в мертвецкой. На доктора Макклура, часто имевшего дело со смертью, вид покойника не произвел удручающего впечатления. Эллери понял, что доктор видел не распухшее посиневшее лицо, застывшие шейные мускулы и раздувшиеся ноздри. Он видел это лицо таким, каким оно было в жизни: длинные светлые ресницы, все еще красивые волосы, изящная линия щек, маленькие уши. Он долго смотрел, и его изможденное лицо выражало изумление, как будто он присутствовал при воскрешении человека.

— Доктор, — тихо окликнул его Эллери. — Это Эстер Макклур?

— Да, да. Это моя дорогая.

Терри отвернулся, а Эллери кашлянул. Доктор произнес последние слова полушепотом, и Эллери понял, что они не предназначались для присутствующих. По понятиям Эллери, это несколько выходило за рамки этикета. Не то чтобы это было неприлично, но, пожалуй… слишком обнаженно. И он подумал, что до сих пор совсем не знал этого человека.

Поймав вопросительный взгляд Терри, он жестом указал на дверь.

Когда они вошли в зал ожиданий Пенсильванского вокзала в Нью-Йорке, то, к величайшему удивлению Эллери, увидели там Еву. Она сидела на скамейке и смотрела на часы, стрелки которых показывали два часа. Но по глазам Евы Эллери догадался, что она не замечает их. Он подошел и дотронулся до ее плеча.

— О, боже, — прошептала она и осталась сидеть, скрестив руки.

Доктор Макклур поцеловал ее, сел рядом и взял за руку. Она уже все знала.

— Инспектор Квин сообщил мне, — просто сказала она. Ее веки, несмотря на обильный слой пудры, покраснели и распухли.

— Она умерла, Ева, — сказал доктор, — умерла.

— Я знаю, папа. Бедненький ты мой.

Эллери решительными шагами подошел к стоявшему неподалеку газетному киоску и сказал, обращаясь к щеголевато одетому невысокому старичку:

— Что за идея?

— А ты думал, что тебе так легко удастся все проделать? — спокойно ответил инспектор Квин. — За мисс Макклур и за Терри с понедельника установлена слежка. О том, что вы едете в Филадельфию, мне было известно сегодня утром, еще до того, как вы сели в поезд.

Эллери вспыхнул.

— Но мы ничего там не узнали. Может быть, это послужит целительным бальзамом для твоего оскорбленного самолюбия?

— Мне и это известно. Пойдем-ка со мной.