Жертва для магистра

Ольга с удивлением посмотрела на Стаса и спросила:

— Вы к Нине?

— Да, если можно — давайте из вашей квартиры, позвоним. Нужно милицию и газовую службу вызвать! — ответил он.

— Ой, да, да — конечно. У меня ж ключи от ее квартиры есть, она мне запасные оставляет — мы ж подруги.

Ольга, суетясь, вывалила содержимое своей сумочки прямо на бетонный пол и среди дамского барахла — пудры, теней, помады и прочего — нашла связку ключей. Трясущимися руками она открыла Нинину дверь.

В нос ударил резкий запах газа. От него резануло в глазах. В прихожей было темно. Стас зажигать свет не решился, боясь искры, от которой могло все взорваться. Заткнув нос и рот платком, он, на ощупь прошел на кухню и растворил окно. Свежий ветер сквозняком пронесся по помещению. Стас попробовал вздохнуть и лишь после этого включил свет.

Нина лежала возле газовой плиты, конфорки и духовка которой были открыты.

Где-то сзади заголосила Ольга. Ее звонкий крик отразился резонансом в коридор. Там вдалеке — охала бабка. Стас осторожно поднял Нину и бережно отнес ее в комнату, уложив на диван. Нина была без сознания. Ее губы улыбались, словно она видела сладкий сон. Стас похлопал ее по щекам, но женщина не среагировала.

— Скорую, нужно вызывать скорую — звоните! Где телефон! — приказал он Ольге, которая перестала кричать, а лишь кудахтала как курица.

Скорая, приехала минут через сорок. Молодой врач, осмотрев Нину и послушав ее грудь фонендоскопом, тяжело вздохнул:

— Эх, отравление, обычное — отравление. Пока я не могу сказать — какой препарат она приняла. Но то, что это сильное снотворное или, что из группы снотворных, очевидно, как — то, что сейчас зима!

— То есть, вы хотите сказать, что она отравилась не газом? — удивленно спросил Стас.

— А, что — она и газом хотела отравиться? То-то, я чувствую, газом как-то у вас в квартире попахивает — я просто думал утечка. У меня тоже попахивает, даже вот вызвал монтера.

— Да нет, я так, просто мало ли что! — скрыл Стас, что Нину нашли возле печки.

Он увидел, как Ольга хотела, выложить все врачу и скрытно показал ей кулак. Та замялась и промолчала.

— Ну, что, будем госпитализировать, в токсикологию повезем! — подвел итог визита врач.

— Доктор, а опасность жизни есть? — боязливо пропищала Ольга.

— Да нет, просто она сейчас крепко спит — но нужно все равно промывание желудка сделать, прокапать, что бы в крови, ничего не осталось. Я думаю, дня два и она будет — в полном порядке. — врач застегнул свой саквояж и направился к выходу.

У двери стояли санитары, ожидавшие его команды. В руках одного из них были зеленые носилки. Ольга засуетилась и дала им одеяло, что бы те, не несли Нину на грязном брезенте.

Стас проводил их до автомобиля, посмотрев, как белая машина скрылась за углом — вернулся обратно в дом. Любопытная бабка, оказавшаяся матерью Ольги любопытно выглядывала из своей квартиры.

— Мама! Идите домой! — властно сказала ей Ольга встречавшая Стаса на площадке.

Они прошли в квартиру Нины. Стас, словно он здесь был давний гость, по хозяйски снял ботинки и одел, тапочки, стоявшие в углу прихожей. Ольга, увидев это — улыбнулась:

— А, вы ведь Стас Андреев? Телевидение — эта программа «На грани»!

— Точно! Стас, — протянул ей руку. — Давайте знакомиться!

— Оля, Оля Зверева, подруга Нины. Мы вместе ну соседки с ней уже двадцать лет. Она мне как сестра, я ей все доверяю — она мне! В общем как говорится — крепкая бабья дружба! У меня и Эдик на руках вырос. Он мне как сын тоже был, а тут такое! Ужас! До сих пор не могу поверить! Завтра надо обязательно к Ниночке сходить…

— Скажите Оля, а вы не можете мне рассказать про ваших соседей?

— Хм, про соседей — да можно! А вас кто конкретно интересует?

— Ну, скажем — в соседнем подъезде, парень у вас очень странный живет. Он такой лысый, в кожаных брюках ходит. Совсем лысый такой — даже бровей нет, знаете его?

— А! Так, это — Юрка, Юрка Сергеев — он одноклассник Эдика, они дружили раньше! Но потом, что-то Юрка, ну, в общем, странный какой то стал! Голову побрил, даже брови сбрил! Рехнулся — вот! Эдик и перестал с ним дружить, говорят, он в какую то, не то секту вступил, не то в партию, ну этих фашистов бритоголовых.

— А, что он в этой квартире давно появлялся?

— Юрка? Да долго его не было, не ходил в гости, но после гибели Эдика — пришел. И на поминках был. Нина, кстати его сама позвала. У него то родители не путевые — отец и мать алкаши конченые, все из квартиры пропили! Нигде не работают! А парень голодает, вот Нина его и подкармливала после смерти Эдика, она… — Ольга, всхлипнув, заплакала.

— Ну, ну, Оля, давайте я на кухню схожу — чая, что ли давайте попьем? Чай то у вас есть?

— Ах, да, да, давайте попьем — только вот плиту вы сами зажигайте. Я, что-то боюсь!

— Без проблем! Пошли! — и Стас потащил ее в кухню.

Пока чайник закипал на плите, Ольга суетилась, накрывая на стол:

— А, я знала, что она к вам пойдет, хотя, я ее и уговаривала, говорила, что вы все равно не поверите…

— Не поверю? Во что? — подозрительно спросил Стас.

Ольга внимательно взглянула на него: