Жертва для магистра

Он хотел, уже было подняться по лестнице. Как вдруг, увидел, что вход в подвал открыт. Не понимая зачем, Стас заглянул в низенькую дверь. В полумраке он нечего не смог рассмотреть — лишь толстые канализационные трубы, обмотанные стекловатой. Спрыгнув на мокрый земляной пол, Стас щелкнул зажигалкой — освещая помещенье подвала. Неожиданно в темноте, что блеснуло возле трубы. Стас наклонился и увидел мелкие синие осколки с золотым отблеском. Это была разбитая чашка — точная копия той, что лежала в шкафчике, на кухне в квартире у Нины. Андреев, подняв самый большой осколок, обтер его от пыли и положил в карман. Затем он вернулся обратно в подъезд.

Найти квартиру Сергеевых было не сложно. Обшарпанная, грязная дверь — еле ели держалась на петлях. Из-за нее неслась ругань, перемешанная матом. Разорялся, какой то пьяный мужик. Стас, прислушавшись, постучал в квартиру. Но на его стук никто не среагировал. Дикие визги и звон посуды — звучали бессмысленной катофоннией. Андреев постучал еще сильнее. За дверью немного притихли и после скрипа — в открывшуюся щель высунулась взлохмаченная голова женщины. Под глазом у нее, красовался здоровенный синяк.

— Че надо? — проскрипел вопрос хозяйки квартиры.

— А мне бы, мне бы Юру, Юру поведать!

— Нет его, а что он опять натворил?

— Да так ничего, я ему денег должен. Вот пришел отдать…

— Денег?! — обрадовалась тетка с синяком. — Это можно мне отдать, я передам!

— Я вижу, а когда он придет?

— Да кто его знает?! А сколько ты ем должен?

— Сто рублей!

— Ну, так давай!

— Э, нет, я лучше его подожду, пустите?

Тетка расстроилась и проворчала.

— Нечего, тут рассиживать, а может ты мент?

— Я, что похож на мента?

— Хм, вроде нет, хотя черт его знает, сейчас не поймешь. Менты — похожи на бандитов, бандиты на ментов, что за сучье время?!..

— Так, может, пустите подождать Юрку? Я вам на бутылку дам — вижу, душа просит.

При этих словах тетка гостеприимно распахнула дверь. В квартире, пахло жареным луком, табаком и водочным перегаром. Весь этот аромат настырно внедрялся в нос, вызывая рвотные рефлексы. Стас прикрыл нос платком и сунув хозяйке пятьдесят рублей прошел в указанную ей комнату.

В помещении стоял старый облезлый диван и письменный стол. Стены были обклеены древними обоями, которые лоснились и вздыбились пузырями. Поверх обоев висели различные цветные плакаты, с которых на Стаса смотрели дикие рожи в металлических масках, с хвостами и рогами. Точно понять, что изображено на этих «постерах» было очень трудно. Надписи на английском языке с непонятной смысловой нагрузкой. Если перевести их на русский, обозначало, что-то на подобие — «Меня манит черное и гнусное» или «Хватайся за смерть, потому как она истина».

Неожиданно в комнату ввалился совершенно пьяный мужик. Из одежды на нем были лишь большие семейные трусы и грязная зеленая майка. Вошедший уставился на Стаса и разглядывал его, как посетитель музея — экспонат. Почесав затылок, мужик с трудом выговорил:

— Ты кто? Ты к моей Любке, что ли пришел сука?!

Стас, посмотрев на неандертальца в грязной майке, улыбнулся и ответил:

— Нет. Твоя Любка мне без надобности!

— А где ж она тогда?

— Наверное, за бутылкой пошла, я ей денег дал.

— Хм, за бутылкой — это хорошо! А то смотри. Я шуток не люблю! Вмиг рога по обломаю! — и мужик чуть не рухнул на пол.

Ноги подкосились, но он устоял. Громко икнув, он поправил трусы и вышел из комнаты. Там послышался грохот. Скорее всего, координация подвела мужика в прихожей.

Стас, сел на грязный диван и достав сигареты, закурил. Затем он достал осколок чашки из кармана дубленки. Повертев его в руках, Стас положил его на край стола Ждать пришлось долго. За стеной в кухне, родители Юрки успели выпить бутылку и подраться. Но, вскоре, судя по двойному храпу — оба уснули. Еще через пол часа, Стас услышал, как открылась входная дверь. Стас встал в дальний угол. Так его не было заметно из коридора. Через секунду в комнату вошел Юрка. Его лысый череп блеснул, отражая свет лампочки. Юрка, скинув куртку, повернулся и увидел Стаса. Глаза их встретились. Несколько секунд оба стояли без движения. Неожиданно Юрка дернулся и как антилопа и прыгнул к двери. Но Стас, умело, подставив ногу, повалил его на пол. Юрка не орал. Он только хрипел. Как хрипит загнанная собаками лисица. Стас, передавив ему шею коленом, ловко завернул руку. В суставах, что — то хрустнуло. Юрка закатил от боли глаза. Изо рта полезли пузыри.

— Ну, гаденыш, ты был в гостях у тети Нины?! — зло спросил его Стас все сильнее и сильнее прижимая к полу.

— Не был! Я не был не у какой тете Нины! — шипел Юрка.

— Раз так! Я тебе сейчас шею твою куриную сломаю и все, никто тебе не поможет! Твои алкаши родители спят мертвым сном, а когда проснутся — очень удивятся, что убили своего сына!

— Не надо! Я ничего не делал, помогите! — шипел Юрка, ему с каждой секундой все больше не хватало воздуха.

— Говори сученок! Что ты ей подсыпал в чашку?!

— Аааа! Я не! Я не хотел, я не хотел, меня заставили! — давился Юрка.

— Кто тебя заставил?