Жертва для магистра

Но в этот момент послышались крики и шум борьбы в коридоре. Ирина с опаской оглянулась на дверь. Сквозь рифленое и мутное стекло она увидела силуэты людей. Один из них размахивал руками и громко кричал низким голосом.

— Пропустите меня! Я вам говорю — ее жизнь в опасности!

— Что вы делаете?! Как вам не стыдно! Туда нельзя! Больной нужен покой! А еще поп! — вторил мужскому басу писклявый женский голос.

Ирина попятилась к окну. Нина с надеждой посмотрела на входную дверь и вытянула руку. В палату ввалился отец Михаил и две медсестры, державшие его под локти. Они в изумлении застыли на входе. Ирина кинулась к подоконнику и вскочив на него растворила створку окна. Отец Михаил попытался шагнуть в перед но Ирина дико закричала и этим остановила его движение:

— Ааа, не подходите! Стоять! Я прыгну в окно!!

Отец Михаил замер. Медсестры с ужасом смотрели на женщину в окне. Первым очнулся священник, он, медленно высвободившись из рук медичек, как можно спокойнее сказал:

— Опомнитесь, что вы делаете! Там шестой этаж, вы все равно разобьетесь!

Ирина взглянула в за оконное пространство и нервно ответила:

— Да?! А какая разница, вы все равно пришли за моей жизнью!

— Нет, нам не нужна ваша жизнь! Я пришел, что бы, вы не забирали чужие жизни!

— Поздно, я уже сделала ей укол, а вам я в руки не дамся!

Ирина медленно шагнула к краю подоконника. Отец Михаил, понял, что она тянет время. Нина уже закрыла глаза и была без сознания. Священник толкнул одну из медсестер в сторону ее кровати:

— Везите, ее в реанимацию! Надо, что-то делать!

Девушка заметалась над Ниной, схватив ее за кисть, что бы прощупать пульс:

— Каталку! Давайте каталку!

— Отойдите от нее! Я вас в последний раз предупреждаю! — закричала Ирина.

Отец Михаил с ужасом заметил, что в ее руке появилась граната. Ребристая лимонка с блестящим кольцом на взрывателе. Ирина потянула за него и высвободив чеку занесла в верх руку. Медсестры завизжали и пригнувшись поползли к выходу. Отец Михаил на мгновение растерялся, не зная, что делать. Но тут же он пришел в себя, подсознательно вспомнив, что взрыватель, сработает, лишь через четыре секунды. И если граната не закатится после броска Ирины под кровать, то есть время ее выбросить в окно. Ирина заметив его смущение истерично завизжала:

— Отойдите! Я бросаю!

И тут произошло совсем неожиданное. Отец Михаил, совершенно спокойно повернувшись к ней, спиной — равнодушно ответил:

— Да бросай, она у тебя все равно учебная, ты просто пугаешь.

Ирина замешкалась и в сомнении посмотрела на лимонку:

— Нет, это боевая! Я ее у солдат купила, — словно оправдываясь, пропищала она.

* * *

Но священнику это и было нужно. Он, сделав резкий прыжок, оказался у окна. Ирина в ужасе отклонилась назад и выпустила лимонку из руки. Она, стукнувшись о подоконник, упала рядом с батареей. Отец Михаил подхватил гранату и словно заправский бейсболист швырнул ребристую железку в окно. Лимонка, пробив оба стекла, исчезла в пространстве улицы. Отец Михаил зажмурился в ожидании взрыва, но его не последовало. Судя по всему граната, действительно оказалась учебной. Ирина, схватив священника за волосы, набросилась на него как кошка и дико заорала:

— Аа! Ненавижу! Ненавижу!

В этот момент в палате появились охранники. Они кинулись на выручку отцу Михаилу. Тот, выпрямившись в полный рост, отбивался от Ирины, наугад размахивая руками. Женщина висела на нем как клещ. Один из охранников схватил ее за шею. Но женщина не отпускала священника. Отец Михаил, словно строптивая лошадь, сбрасывая всадника — дергал спиной. Второй охранник тащил Ирину за руку. Визг, рычанье и тяжелое дыхание отдавались эхом от кафеля больничной палаты.

Но все кончилось в один момент. Ирина неожиданно отпустив отца Михаила пнула одному из охранников по коленке и перегнувшись через подоконник нырнула в пустоту улицы. Она летела без крика. Только глухой шлепок ее тела об асфальт отразился в бетонной коробке больничного двора. В палату с грохотом санитары завезли каталку и переложив на нее Нину помчали по больничному коридору.

Эпилог

Липкий мартовский снег, во всю, боролся с весенним наступлением. Словно уйдя в глухую оборону, он настырно цеплялся за впадины и канавы. Но весеннее солнце беспощадно превращало его в талую воду. Золотые купала церкви, на фоне голубого неба выглядели торжественно и величаво. Кресты словно пронзали васильковую высь, пытаясь соединить земное и небесное.

Над кладбищем кружили вороны. Весенний переполох больших черных птиц разносился по округе громким карканьем. Под толстой корявой березой стояли мужчина и женщина. Она, положив, ему голову на плечо печально смотрела на две могилы. Искусственные завитушки цветов на венках, шуршали от каждого дуновения ветерка. Мужчина, ласково отстранив женщину от себя, нагнулся и налил в маленькие стопочки водку.

— Ну, давай поминем?

— Думаешь, они сейчас нас слышат?…

— Хм, думаю да…

— Как печально. И нелепо. Бабушка и внук. Рядом. Между ними должны были лежать родители.

— Да. Словно цепочка времени вырвана.