Жертва для магистра

— Алло, мне нужна гражданка Нина Ивановна Павлова!

— Да, я слушаю…

— Нина Ивановна?! Это из милиции, боюсь у нас плохие новости!

Нина рухнула на пол без сознания. Испуганная Ольга заскочила в комнату. Она увидела, болтающуюся телефонную трубку возле руки подруги. Ольга бросилась у Нине и стала трясти ее за плечи. Поняв, что вернуть в сознание просто так Нину не удастся, Ольга схватила трубку и прокричала:

— Алло! Алло! Она в обморок упала, что вы ей сказали?!

— Ничего, ничего еще не сказал, не успел не чего сказать!

— Ну, что-то же вы ей хотели сказать?!

— Да я сказал, что у нас печальные новости…

— Алло вы кто, кто вы?!

— Это из милиции, я говорю — у нас печальные новости…

— Что случилось, что-то с Эдиком?!

— Да с Эдиком Павловым, это ее сын?

— Да, что с ним?!

— Его нашли повешенным, вернее весящим на березе, в пригороде, вам нужно приехать его опознать — я пришлю машину…

Лицо Ольги в ужасе вытянулось. Она как завороженная смотрела на подругу, моля, что — бы та не приходила в себя. Потому как сказать ей такую новость Ольга бы не смогла. Но Нина, очнулась и посмотрев Ольге в лицо, сурово спросила:

— Он, мертв?! Оля, он мертв?!

— Да… — выдавила та из себя.

Нина застонала и уткнулась лицом в пол.

— Как он умер, Оля как он умер?

Обомлевшая Ольга все еще держала телефонную трубку в руках, из которой слышались короткие гудки:

— Он повесился, его нашли повешенным…

— Господи, Господи! Она была права, он был жив, ему было плохо, он не мог дышать, слышишь, Оля! Он не мог дышать! — зарыдала Нина.

Ольга с ужасом вспомнила слова ясновидящей Франциски.

— Я найду, я найду, этих людей! Господи! Помоги мне! Эдик! Эдичка, мальчик мой!!! — рыдала Нина.

Ольга набрала ноль три и вызвала скорую.

Возле здания городского морга толпились люди. На мрачной грязно — желтой стене черными корявыми буквами было намалевано — «Выдача трупов». На бетонных ступенях крыльца нервно курил человек в милицейской форме. Ольга его увидела сразу и подошла сказать, что они приехали на опознание. Нина осталась сидеть в автомобиле, ей все еще было плохо, и молодая мед сестра постоянно подносила к ее носу ватку с нашатырем. Их привезли в морг прямо на скорой. Из милиции позвонили на подстанцию и попросили снять с маршрута одну бригаду, объяснив ситуацию с гибелью Эдика.

— Как мы будем опознавать, может не надо ей пока труп сына показывать ей и так плохо! — уговаривала сотрудника милиции Ольга.

— Я все прекрасно понимаю, но так положено понимаете, нужно это сделать!

— Может, я его опознаю, может все-таки не показывать ей его?! Хотя бы до похорон?!

— Не знаю даже по закону положено, что бы мать и отец его опознали, а вы кто ему приходитесь?

— Я понимаете — я соседка, но я его с детства знаю, он мне как родной! На руках вырос, понимаете?!

— Нет, боюсь, все-таки, что придется матери, придется потревожить! Положено так — закон, понимаете?! Это очень, очень не приятна процедура, но ее нужно пройти, а вдруг… это не он? Такие случаи были…

Ольга задумалась. Ей не хотелось вести Нину — в вонючее, помещение морга.

— А, вы говорите отец, а вы Сергею то сообщили? Сергею то отцу, у него же есть отец! Сергей Павлов, ему то?

— Да, он в курсе, он сам звонил — интересовался.

— В курсе? Странно, а когда он вам звонил?

— Я не знаю, не я этим делом занимаюсь. Мне просто поручили — вот опознание провести. Поэтому все вопросы к следователю прокуратуры, обычно все дела с трупаками, простите с мертвыми и погибшими — прокуратура ведет! Давайте как — то надо ее вести! Мать то. Нас ждут.

Ольга со страхом посмотрела на белой автомобиль скорой помощи и не представляла как вести Нину. Та словно почувствовав — сама вышла и направилась ко входу морга. Заботливая мед. Сестра семенила следом.

В большой пустой комнате пахло нафталином и человеческим мертвым телом. Сладковатый, приторный запах, словно пропитав стены, витал по всему пространству. На большом цинковом столе со стоками для крови лежало голое тело Эдика Павлова. Мальчик словно вытянувшись — по стойке смирно, равнодушно взирал в потолок безразличными стеклянными глазами. На шее черной полосой виднелся толстый рубец. Нина долго смотрела на мертвого сына молча. Никаких эмоций на ее отрешенном лице не было. В углу незнакомый мужчина в костюме писал что — то на бумаге.

Неожиданно Нина взорвалась бурей эмоций и упала на тело сына.

— Эдичка, за что же они тебя убили?!! Эдичка, мальчик мой!!! Ахх… Ахх… Ахх… — рыдала женщина.

Ольга попыталась оторвать подругу, но ей это не удалось.

— Пусть поплачет — может полегчает… — прошептал ей мужчина в белом халате.

Ольга, посмотрев на него, отпустила Нину и отошла в сторону. Нина также неожиданно вдруг прекратила истерику, и поднявшись в полный рост посмотрела на мужчину в костюме:

— Я хочу поговорить с суд мед экспертом, кто делал вскрытие?!

Мужчина отвлекся от написания протокола и ответил:

— Попов вскрывал — вот заключение! — он протянул Нине листок.

— Что там он написал? — не глядя на него, спросила Нина.

— В заключении говорится, что смерть наступила в результате асфиксии, то есть удушья. Ставит диагноз самоубийство.