Жертва для магистра

Нина внимательно посмотрела на мужчину и вновь спросила:

— А вы как я понимаю — следователь прокуратуры?

— Да, Елизарьев — следователь прокуратуры!

— Ну и что? Дело, как я понимаю — тоже, возбуждаться не будет?

— Понимаете, в заключении сказано — самоубийство. У меня, просто нет оснований — дело возбудить!

— А протокол места осмотра я могу посмотреть?

Мужчина замялся. Он не ожидал такой юридической подкованности Нины.

— Хм, конечно, конечно можете, он там у меня в деле. Позже я вам его покажу.

— А что там? Следы то, какие ни будь, у трупа Эдика были?

— Видите ли, снег всю ночь шел, да и когда его старичок там один обнаружил — он наследил, поэтому ничего такого, что — бы могло привлечь внимание.

— А что вам нужно, что бы привлечь внимание?! Чтобы у него нож из спины торчал? Тут и так ясно, что Эдика убили! Я в этом просто уверенна!

Следователь спорить не стал, понимая состояние Нины. Да и место где проходил разговор явно не настраивал на подобные споры. Нина еще раз внимательно посмотрела на мужчину:

— Как там фамилия эксперта?

— Попов…

— Я хочу с ним поговорить! Оля пошли, нужно поговорить с этим человеком! — позвала она подругу и вышла из комнаты.

Судмедэксперт Попов сидел в кабинете и пил чай. Когда в кабинет, вошли — Нина с Ольгой, он не довольно посмотрел на женщин. Нина без приглашения села на стул. Ольга осталась стоять у двери.

— Слушаю вас. — произнес Попов.

Нина сжимал в руках мокрый от слез платок. Она нервно перебирала его пальцами.

— Женщины! У меня вообще то перерыв! Поесть то, я могу?! Если пришли — то говорите!

— Это вы делали вскрытие Эдика Павлова?

Попов внимательно посмотрел на Нину. Решая как себя вести — сорваться и нагрубить или говорить вежливо и ласково — он выбрал второе.

— Да я. Стандартная для данного случая ситуация — внутренние органы не повреждены, кровотечения не было, печень — температура по моему — 15 градусов. Трупные пятна стандартные — асфиксия, самоубийство.

— Это точно?!

— Послушайте, милая женщина — я трупы вскрываю уже пятнадцать лет, поэтому могу кое-что определять! Внешних факторов не было. Никто ему не помогал, единственное…

— Что единственное?! — насторожилась Нина.

— Хм, немного не понятно — как он, ну вот высота! Хотя — бывает, прыгнул.

— Значит! Значит, вы все-таки сомневаетесь?!

— Ну, в какой то степени да! Но это так положено! Мое заключение — должен дополнять протокол осмотра места происшествия и наоборот! В данном случае — я высказал все свои сомнения! Но следов не нашли, а следовательно и нет насильственной смерти!

Нина возбужденно подскочила к судмедэксперту и схватив того за руку прошипела:

— Так ведь — есть вероятность того, что Эдика задушили!

Попов вырвал руку у женщины и перешел к первому варианту:

— Слушайте! У меня семья и дети! И я не виноват, что у меня такая работа! Если я буду подстраиваться под каждый такой случай — ублажать родственников и писать — что это убийство, то вылечу с работы! — закричал он на Нину.

— Так, я вас не прошу подстраиваться! Просто напишите, что это — убийство! Ведь это может быть правдой?! Тогда и дело возбудят! А так — замкнутый круг получается!

— Не буду я ничего писать! Я уже официально сделал вам заключение! И дату смерти переделывать не буду! Он умер девятого, а не седьмого!

— Что?! — обомлела Нина, — Что вы сказали?!

— А что слышали, не буду я вам дату смерти переделывать!!

Нина взволнованно задышала:

— Но мне сказали, что он повесился седьмого, седьмого, а кто вас просил переделать дату смерти?!

Попов удивленно посмотрел на женщину:

— Как кто, а вы то кто?!

— Я?! Я то мать — Нина Павлова!

— Хм, странно! Ко мне заходил отец и мать приводил — сказал, что — бы вот, что — то дату — просил поменять. Говорил, что есть еще один мальчик. Что — бы его не травмировать. Он вроде, как его — последний видел. И для него ударом будет, если узнает, что умер — этот, ваш Эдик седьмого. Лучше, что — бы девятого. Но я отказал. Сказал, что нельзя по закону вот и все! — лепетал удивленный Попов.

Но Нина его не слушала, она выбежала из кабинета. Испуганная Ольга попрощалась за подругу:

— До свидание, извините…

— Да ничего… — удивленно ответил судмедэксперт.

Нина выскочила на крыльцо морга. Но милицейского автомобиля уже не было. Нина в бессилии застучала кулачками по кирпичной стенке.

— Сволочи, сволочи! Твари!

Неожиданно рядом послышался знакомый мужской голос.

— Нина, здравствуй…

Рядом с Ниной стоял — ее бывший муж, Сергей. Павлов был одет в черное пальто и черные брюки. Шапки на голове не было. Нина медленно обвела бывшего супруга взглядом. В глаза сверкнул огонек ненависти:

— Ты?! Что ты тут делаешь?!

— То же, что и ты. Приехал опознать сына…

— Что?! Опознать сына? Сволочь, сволочь — это ты, ты виновен в его смерти! Это вся ваша семейка виновна в смерти Эдика!!! — кричала женщина.

— Нина успокойся, Нина, успокойся, вокруг люди смотрят… — Сергей виновато оглянулся вокруг.

— Нина, я тоже переживаю! Эдик же был и мой сын!