Жертва тайги

— Да. А что делать надо?

— Сколько водяры выжрал? На ногах-то держишься?

— Да я нормально. Совсем немного. Уже все вышло.

— Тогда оторви от земли задницу и сюда, под люк, ползи.

— Зачем?

— За тем самым!.. Еще один глупый вопрос и…

— Все-все. Я понял.

— Прислонись к стене. Да не спиной, чукча! Обопрись на нее руками. Ноги расставь пошире. Сейчас я на плечи тебе залезу, держать меня будешь. Крепко стоять, понял?

— Да-да. Хорошо.

— Правую руку назад разверни. Нет, не поворачивайся. Стой так, как стоишь. Подставляй ладонь — подсадишь. И смотри мне!

Антон с трудом балансировал на хлипких острых плечиках очкарика. С первой попытки ему не удалось встать во весь рост. Но он предпринял еще одну и еще, пока не приноровился. Установив равновесие, Антон оторвал одну руку от стены и вытянул ее вверх, насколько было возможно. Он с удовлетворением прикоснулся к люку самыми кончиками пальцев, потыкал ими в холодное железо.

— Держись крепче, — предупредил Антон Сергея. — Сейчас на носки приподнимусь. Немного не хватает.

Он приподнялся. Теперь рука упиралась в люк уже почти до середины ладони. Можно было подналечь посильнее, что Антон и сделал. Ему показалось, что рама чуть-чуть шелохнулась, но пришлось снова опускаться на полную ступню. От напряжения свело мышцы на обеих ногах. Да и рука в ненормальном положении затекла и онемела. Из-за оттока крови пальцы стали совсем чужими.

— Стоишь?

— Да, — с трудом выдавил из себя Сергей.

— Тогда сейчас еще раз попробуем.

Антон опять приподнялся на носках и потянулся к люку. Он уперся в него изо всех сил, принялся методично тыкать, пихать, попеременно сокращая и расслабляя мышцы. Через некоторое время узника обожгло безудержной радостью. Оказалось, что рама действительно не имеет никакого дополнительного крепежа. Она просто и незатейливо присыпана землей. Уже ощущалось, что эта конструкция на какие-то миллиметры, но все-таки поддается, сдвигается с места при каждом очередном толчке.

— Все. Порядок, — облегченно выдохнул Антон. — Вери вел! Хорош пока. Держись. Сейчас слезать буду. Живем, батя! — Антон с явным воодушевлением хохотнул, спустившись на землю. — Как я и предполагал, раму эту никто как должно закрепить не удосужился. Видимо, решили, что и так сойдет. Чего мудрить? Все равно ведь со дна до нее не дотянешься. А потому, мужики, вполне возможно ее потихоньку расшатать и выдавить. Непросто, ясный день, но получится, если очень постараться.

— Да это ж здорово, Антоха! — отозвался Чеботарь. — Может, еще и удастся нам отсюда вылезти. Только как же вы меня с одной ногой-то?

— Ничего. Придет время, что-нибудь придумаем, не беспокойся. Это уже не столь существенно. Разберемся. Главное в том, что у нас вполне реальный шансик появился. Понятное дело, ни за один, ни за два раза тут не управиться. Наверное, не один час на это уйдет, но если набраться терпения и долбить беспрестанно, то рано или поздно дело сладится. Обязательно получится. Я уверен. Так!.. — преисполненным оптимизма голосом продолжил Антон. — Работать будем ночью. Днем опасно. А вдруг эти хмыри опять заявятся? По очереди будем с тобой, Серый, раму расшатывать, чтобы побыстрее дело шло. Слишком много времени уходит, пока кровообращение в руках восстановишь. А так, я думаю, можно будет пореже прерываться. Ты, кстати, не обратил внимания, где солнце находилось, когда тебя сюда волокли?

— Часа два-три примерно было. Я на настенные часы поглядел, когда из-за стола вышел. Тогда же все это и началось. Ну, Валерьяныч, это… раскололся.

— Значит, нам еще долго прохлаждаться. Плохо, что здесь точно время нельзя определить. Через люк не видно, светло там или как. Ничего. Как-нибудь прикинем. Батя, а у тебя вода-то есть? Что-то пить захотелось.

— Есть, — ответил Чеботарь. — Держи, бросаю.

— А они тебя за прошедшие сутки так и не кормили ни разу? — спросил Антон, поймав пластиковую бутылку, подкатившуюся к ногам.

— Да вчера вечером хлеба буханку сбросили. У меня горбушка осталась. Не все умял. Отложил на всякий случай. Да еще и консерву какую-то подкинули. Будто не знают, сволочи, что ее зубами не откроешь!

— У меня перочинный ножик есть, — вклинился Серега. — Правда, маленький, но можно попробовать. Я-то кушать еще не хочу, а вот вам…

— Так давай, гони, — оборвал его Антон. — Сейчас откроем. Слушай, батя, я совсем забыл спросить. Тебя перевязать-то не надо ли?

— Нет. Я уже и сам подмотался. Больше бинта все одно нет.

В банке оказалась свиная тушенка, жирнющая до невозможности, но они с Чеботарем с голодухи умяли ее за три секунды.

Заморив червячка и попив воды, Антон блаженно привалился к стене.

— Сейчас еще и дымануть бы для полного удовольствия, — размечтался он.

— У меня полпачки еще осталось, — снова пискнул Серега.

По его тону чувствовалось, что он готов из шкуры вон вылезти, лишь бы только угодить Антону. Чеботаря очкарик, по-видимому, не слишком побаивался, а потому почти не общался с ним, фактически игнорировал его присутствие.