Жертва здравого смысла

– Нельзя быть таким упертым, сержант. Вы даже не представляете, как именно вам повезло. Это самый известный в мире сыщик, про которого снимают фильмы и пишут книги уже при его жизни. А вы стоите тут и пытаетесь нам помешать. Вместо того чтобы радоваться такому знакомству. Будете рассказывать об этом своим детям. Кстати, господин Дронго знает греческий язык?

– Нет, – ответила Элени. – Зато я понимаю греческий и русский. Я могу быть переводчиком. Хотя для разговора с нашим гостем вам, очевидно, не понадобится моя помощь.

– Да, не понадобится. – Кукулес улыбнулся и осведомился: – Вы тоже из бывшего Союза? У вас хороший русский язык, даже без моего одесского акцента.

– Тоже, – подтвердила Элени.

Она не понимала радостного жизнелюбия следователя, стоявшего у мертвого тела.

– Что у вас? – Кукулес повернулся к медицинскому эксперту.

– Удар по голове, – пояснил тот. – Смерть, очевидно, наступила мгновенно. Удар тяжелым предметом, возможно, кастетом. Точнее смогу сказать после вскрытия, но я почти уверен, что его ударили именно здесь. Вокруг капли крови и мозгового вещества. Утром, при свете, осмотрим место преступления еще раз.

– Вы проверили его карманы? – спросил Кукулес. – Там что-нибудь нашли?

– Только носовой платок и карточку-ключ от его номера, – сообщил другой эксперт. – Золотые часы на месте. Стоят примерно восемь тысяч евро. Больше ничего нет.

– Значит, не грабители. – Следователь удовлетворенно кивнул, посмотрел на Дронго и поинтересовался: – У вас наверняка есть свои замечания, да? Что вы думаете по этому поводу? Кто у нас главный подозреваемый?

– Давайте закончим осмотр и пройдем в отель, где я смогу вас подробно информировать, господин Кукулес, – предложил Дронго.

– Леонид. Только по имени!.. – еще раз попросил следователь. – Сейчас закончим и пойдем. Сержант доложил мне, что уже задержал двух подозреваемых, которые имели повод для совершения данного убийства. Это верно?

– Да, – кивнул Дронго. – Вчера между ними произошла безобразная драка. Господин Виргуш проявил даже излишнюю жестокость при расправе с одним из них.

– Кто он такой, этот Арсен Виргуш? – спросил Кукулес.

Дронго отметил, что, несмотря на свой беспечный вид и постоянные улыбки, следователь узнал и запомнил имя погибшего. Это был верный знак профессионализма.

«Все-таки сценарист Григорий Горин был прав. Серьезное лицо – это еще не признак ума», – подумал Дронго и ответил:

– Он руководил службой безопасности компании, президент которой, Михаил Кульчицкий, привез его сюда в качестве телохранителя для своей семьи.

– Были основания? – быстро уточнил следователь. – Обычно на такие курорты не возят телохранителей. Тем более что Кульчицкий приехал не на переговоры, а на празднование юбилея своего брата.

Он знал все заранее, видимо, начал изучение дела еще в вертолете, поговорил по телефону с менеджером и сержантом. Дронго все больше и больше нравился этот жизнерадостный и достаточно молодой человек, отличавшийся профессиональным отношением к своей работе.

– Полагаю, что да, – ответил Дронго. – Дело в том, что два месяца назад погиб племянник президента компании, который работал его заместителем. Молодого человека застрелили прямо на улице. Убийцу до сих пор не нашли. После этого президент Кульчицкий и его второй заместитель Мусхелишвили решили взять на остров телохранителей для обеспечения безопасности своих семей.

– Понятно. – Кукулес кивнул. – Судя по вашему виду, вам есть что мне рассказать. Я прав?

– Конечно. Но для этого нам нужно хотя бы вернуться в отель. Там я смогу поделиться с вами своими наблюдениями и предположениями.

– Сейчас пойдем, – согласился следователь и обратился к экспертам: – Заканчивайте быстрее. Потом уберем тело. Только оставьте здесь полицейского, чтобы никто не ходил. Утром просмотрим это место еще раз. Возможно, обнаружим какие-то следы.

Он сказал по-гречески, и Элени тихо перевела его слова для Дронго. Они отправились к зданию отеля, когда окрестности осветил очередной салют в честь Антона Степановича Кульчицкого.

– Красиво! – Кукулес улыбнулся. – Миллионеры могут позволить себе разные эксцентричные номера. Например, празднование дня рождения на Родосе и такой вот салют. Раньше из Союза нельзя было выехать в Грецию даже вместе с семьей. Выпускали только после разрешения райкома партии.

– Вам было тогда лет десять-пятнадцать, – удивился Дронго. – Как вы можете это помнить?

– А я и не помню. Мне отец рассказывал про этот идиотизм. Мой дед работал в райкоме партии, принимал участие в заседаниях, когда определяли, кому разрешать выезд, а кого не пускать. Говорят, что в Одессе была одна стервозная дамочка, секретарь райкома, которая практически никого не выпускала, не подписывала характеристики без телефонных звонков сверху. Всем остальным она советовала сначала посетить чудесные места на своей родине, съездить на Байкал или на Алтай. Но самое смешное, что эта особа сама ежегодно отправлялась в различные вояжи и круизы. Вот такая партийная принципиальность!