Жертвоприношение (СИ)

Еретик моргнул, в один миг вернув себе облик человека, и резко убрал свою руку. Затем, зашипев, выдернул нож. Я отошла в сторону, потирая припухшую кисть, а Кай вдруг встал напротив, уперся руками в стену по обе стороны от меня, и сказал:

- Я верю тебе, - а лицо непроницаемо. – Только не понимаю, за что такая честь, почему ты вдруг прониклась ко мне сочувствием?

Я против собственной воли скользнула взором по его губам, которые были слишком близко, и едва не завыла от того, насколько сильно захотелось коснуться еретика. Будто это магия. Будто его чертовы уловки.

Невыносимо, совершенно невозможно справляться с собой, когда он постоянно нарушает границы моего пространства. Кай все время проникает в мысли, делая это настолько умело, изощренно и больно, что, боже, не требовалось даже интимной близости, чтобы понять, насколько сильна эта связь. Он читал это в моих глазах. Клянусь, он видел меня насквозь, и то, как затуманились серо-голубые омуты Паркера, у меня внутри все оборвалось. Я даже вонзила ногти в собственную и без того пострадавшую руку, только бы не чувствовать притяжения. Мне не может нравиться убийца, психопат. Он совсем не нравится мне.

«Прошу, только не наклоняйся, - прокричала я мысленно. – Пожалуйста, Кай, не ломай эту стену. Отойди».

В лицо пахнуло каким-то прямо утонченным ароматом еретика, а глаза, ставшие вдруг густо-синими, уперлись жадным взглядом в мои губы. Снова в глаза и опять на губы. Часто вздымавшейся грудью я ощутила тепло тела Кая. Он был опасно близок, смертельно-опасно. Настолько, что я боялась моргнуть. А когда дыхание Паркера обожгло мою щеку, я почти сорвалась, сама не понимая, чего хочу больше: сбежать или притянуть к себе. Уничтожив свой немыслимый внутренний порыв, я выдохнула, и тут же этот шумный звук был перехвачен горячими губами Кая, вдруг прижавшимися к моим. Он замер на миг, будто позволяя мне смириться и расслабиться, а затем его язык скользнул внутрь, делая поцелуй, такой невесомый вначале, более глубоким, страстным и расставляющим приоритеты. Да, именно так, Паркер не мог быть сдержанным и воспитанным, он был диковатым, порой звереющим из-за монстра, таящегося в груди, и каким-то юным, что ли. То есть умелые движения Кая не давали повода сомневаться в его мужественности, но это был мальчишка, только с чудовищным прошлым.

И прижимая меня к стене, еретик разжигал опасный огонь, который мог сравнять нас с землей, ведь в подобных отношениях нет ничего светлого…

Я так цеплялась за плечи Паркера, что тот перехватил мои запястья и, поцеловав в губы еще раз, отрывисто и быстро, отошел назад.

- Вполне сносно, - отшутился Кай, но по его глазам можно было понять, что ему понравилось.

Зато я чувствовала себя ужасно. Краснела и отворачивалась. Пугало то, как Паркер смотрел на меня. Он не должен был видеть меня такой.

- Это ничего не значит, - огрызнулась я, откинув волосы назад. – Не ухмыляйся.

Паркер закусил нижнюю губу, склонив голову набок, и произнес:

- Я могу доказать, что ты думаешь обратное.

Прежде чем до меня дошло, чего хочет Паркер, тот обхватил мое лицо ладонями и, не мигая глядя в глаза, проговорил:

- Сейчас ты признаешься в своем отношении ко мне, - отодвинулся. – Ну же, милая, скажи все как есть.

Мой язык перестал меня слушаться, а сознание заволокло дымкой, и я начала выкладывать как на духу:

- Ты нравишься мне, Кай. Я боюсь этого, но сопротивляться уже не могу, - еретик деловито кивнул, скрестив руки на груди. – Меня так тянет к тебе, что самой страшно. Ты привлекаешь меня. Я вижу в этом нечто темное и ужасно плохое. Ведь мне никогда не нравились такие, как ты.

- Ты догадываешься, почему я тебя поцеловал?

- Да. Потому что я этого хотела. Ты понял и…

- Достаточно, Кэтлин, - снова приблизился еретик. – Можешь приходить в себя, но ничего из сказанного ты не забудешь.

Я заморгала и, осознав, чего тут наговорила, зажала рот рукой, испуганно уставившись на Паркера. А тот пожал плечами, выдав:

- Да, детка, жизнь - она такая. Ты постоянно выбираешь не тех.

***

Дело было в том, что еретик выглядел невозмутимым, а я, напротив, дергалась в его присутствии и боялась саму себя. Ужасное чувство. Потому пришла к выводу, что лучше отсижусь в комнате.

Солнце светило так же ярко, как и в предыдущие дни. Вообще, здесь каждое новое утро было похоже одно на другое. Только когда Паркеру хотелось повеселиться, он нагонял темных туч. Но сегодня он позволил небу быть обычным, ярким, красивым, но обычным. Ни единого облачка и невыносимое одиночество вокруг.

Я уже трижды приняла душ, поскольку меня прошибал холодный пот, и платье неприятно липло к спине. В итоге я переоделась в свободную рубашку из светлой и легкой ткани, тонкие шорты из трикотажа, как спортивные, и взобралась на кровать, собираясь немного поспать. Еретик хорошо снабдил меня одеждой, и главное, что все подходило…

Вздохнув, я прикрыла глаза, в который раз вспомнив вчерашний поцелуй.

Это так ужасно. То есть нет, Кай потрясающе целуется, но сам факт, что это Кай. Это просто выше моих сил.