Жертвоприношение (СИ)

Hold on for dear life

Until it’s all gone, we’ll come alive

And set fear on fire

We’ll set fear on fire

Держись за драгоценную жизнь,

Пока всё не испарилось, мы выживем

И сожжём страх.

Мы сожжём страх.

Ruelle «Fear on Fire» ©

Я не знала, что сказать Каю, просто смотрела ему в спину и молчала, а он, тем временем, двигался в неизвестном мне направлении и беззаботно насвистывал какую-то мелодию. Я в своем порванном платье, открывающем все правое бедро и половину спины, еле плелась следом за Паркером.

Он так спокоен и невозмутим, а меня всю колотит от страха и холода. Теперь нельзя будет даже взглянуть в сторону Паркера, потому что он может просто нечаянно убить меня, ну, или как только нам удастся отыскать ведьмака, связавшего нас, Кай свернет мне шею и пойдет дальше все с тем же веселым насвистыванием.

Я споткнулась, не заметив в темноте пня, и больно шарахнулась об землю, и сразу же невольно всхлипнула, но накрыла рот ладошкой, чтобы не показаться Каю слабой и сдавшейся или проигравшей.

Он пошел дальше, но в конце концов, когда понял, что я все еще не встала, выразительно вздохнул и приблизился ко мне. Одним рывком поднял на ноги, а я, совсем не притворяясь, застонала от боли в колене. Паркер цокнул, присел и, осмотрев мою ногу, выпрямился, говоря:

— Или ты сейчас же успокоишься, или я вырублю тебя.

И мне пришлось закусить губу, чтобы не плакать. Я просто смотрела на Кая, взглядом умоляя его вернуться к тому, кем он был прежде, но еретик лишь хмыкнул и подтолкнул меня вперед.

— Иди. Будешь хорошей девочкой, я, возможно, не стану злиться на тебя без повода.

Конечно я послушно поплелась дальше, и шли мы достаточно долго — возможно, мне это лишь казалось, — пока Кай не сказал:

— А вот и дом.

Действительно, подняв уставшие глаза и откинув назад волосы, закрывающие мне обзор, я заметила поляну, высокий забор с красивыми железными воротами, а за ним — коттедж. Я посмотрела на Паркера, тот поймал мой взгляд, подмигнул и произнес:

— Идем, детка, нам нужен отдых.

Я нервно сглотнула, уловив в этих словах и в интонации голоса Паркера некий неприятный намек, но не ночевать же теперь на улице, и я последовала за ним.

***

Сидя в ванной на полу, я успела сосчитать все квадратики на кафельной плитке, дельфинов на шторке ванны и свои синяки, многочисленные синяки, покрывающие все тело. Внутри начинало закипать нечто уже знакомое: ярость, ледяная бесконтрольная злоба. Я настолько сильно любила Кая, что хотела его убить. Или себя. Кого-то из нас двоих. Нам просто нельзя вместе существовать на этой планете.

В очередной раз я вспомнила своих друзей… Бонни, которая пожертвовала ради меня магией…

Всех. Они все любят меня. Я никогда не замечала этого и как же мне теперь тяжело, как же щемит в груди от собственной бесчеловечности. Становиться такой же, как Паркер, у меня не было ни желания, ни сил. Я не хотела быть подобной ему, мне подошел бы вариант с возвращением его человеческих эмоций.

Остервенев от какой-то безвыходной обиды в груди, я встала, оделась в футболку Кая, которую он предложил мне перед моим исчезновением в ванной, сорвала с полки бритву, и уставилась в собственные глаза в отражении.

Кто же это? Кто эта девушка? Как она допустила подобное?

И не помня себя, я принялась взмахивать лезвием, скользя по гладкой поверхности зеркала так, словно я пыталась изрезать себя, а лязганье, что разносилось по ванной, свидетельствовало лишь о бессмысленности моих действий. И тогда я решила, что должна хотя бы чем-то, хотя бы как-то отомстить Паркеру, и я резанула себя по руке. Боль не смутила меня, потому что лезвие было настолько острым, что я не успевала осознать, чем тут занимаюсь.

Я закричала как можно громче и отчаяннее и, задрав футболку, скользнула сталью по животу. Дверь открылась и с таким грохотом ударилась о стену, что отлетела ручка, покатившись к моим ногам, а я застыла с окровавленными руками и уставилась на пол, где плитка была забрызгана красным.

— Ты маленькая стерва… — зашипел еретик, привалившись плечом к стене, и я оторвалась от разглядывания ужасающих пятен на кафеле. Я просто посмотрела в его лицо и завыла, а потом с силой швырнула в него бритвой, которую он поймал и сдавил так, что я, обхватив свое запястье пальцами, почувствовала, как из свежей раны хлынула кровь. — Думаешь, это смешно? — зачем-то проревел Кай, будто я смеялась. Мне, напротив, было тошно от нашей обоюдной жестокости, и тогда я закричала в ответ:

— Это не я! Это все ты! Перестань рыться в моих мыслях! Не навязывай мне свою злость, Кай! Я не умела так злиться, это все ты! Разорви связь! Разорви эту чертову связь!

Паркер как-то остекленело посмотрел на меня из-под полуопущенных ресниц, резко подался ко мне, поднял, подхватив подмышками, придавил к стене так, что рядом лязгнули стеклянные полки шкафчика, и задышал прямо в лицо, говоря, нет, почти рыча: