Жертвы и палачи. По материалам процессов 1919–1953 годов

Заключение. Коврпус не сформирован и еще формируется. Красноармейцы вооружены против политработников; политработники вооружены против т. Миронова. Миронов негодует на то, что ему, истинному борцу за Социальную Революцию, потерявшему здоровье на фронте, не только не доверяют, но даже стараются вырыть ему могилу, посылая на него неосновательные, по его мнению, доносы и вследствие чего вид т. Миронова производит впечатление затравленного и отчаявшегося человека. В последнее время т. Миронов, боясь ареста или покушения, держит около непосредственную охрану. Политработники боятся Миронова. Красноармейцы в возбужденном состоянии и каждую минуту готовы к вооруженному выступлению в защиту Миронова от «покушения на него политработников». Миронов, по моему мнению, не похож на Григорьева и далек от авантюры, но григорьевщина подготовляется искусственно, хотя может быть и не злоумышленно и не малую роль играют в этом политработники. Миронов может быть спровоцирован и вынужден на отчаянный жест. Я довожу это до сведения казачьего отдела ВЦИК и предлагаю принять немедленно меры. Если казачий отдел по-прежнему находит необходимым формирование Особого Донского корпуса, то в первую очередь необходимо заменить политработников и для постоянной связи и контроля над Мироновым выслать в качестве комиссара к Миронову одного или двух членов казачьего отдела ВЦИК. К сему — член казачьего отдела ВЦИК Кузюбердин.»

Даже со скидкой на обыкновенную казачью солидарность автора с земляком письмо подкупает искренностью, верой в то, что новая власть должна понимать человека и беречь его ради торжества идеи. Не шибко грамотный, судя по стилю написанного, Кузюбердин лучше многих партийных глашатаев понимал, как важно было в тот момент укрепить авторитет такого человека, как Миронов. В той обстановке он был действительно единственным, кого мог послушать Дон, бунтующий против всех и вся.

Месть Троцкого

Положение на фронте между тем становилось все тяжелее: Деникин продвигался к северу и выходил на линию Орел, Козлов (Мичуринск), Тамбов. Обстановка в корпусе еще более обострилась. Миронов ежедневно проводил митинги, буквально вдалбливая в головы казаков необходимость немедленного выступления на фронт. Политработники же свое влияние на массы утрачивали все больше и больше. Понимая это, они били во все колокола, наводя тень на плетень. Как точно выразился комиссар казачьего отдела ВЦИК М.Я.Макаров, «Миронов боялся политработников, а последние боялись Миронова».

Не успели высохнуть чернила на докладе Кузюбердина, Скалов пишет свой доклад Ленину, который нельзя назвать иначе, чем плохо завуалированным доносом. Перемешивая правду с вымыслом, грешное с праведным, он старательно рисует портрет этакого арапистого партизана:

Архив