Жертвы осени

Ростик что-то пролепетал, по-прежнему закрывая руками лицо и голову, словно ожидал новых ударов.

– Где ты взял пистолет?

– К-купил… на рынке, я тебе покажу…

– Ты совсем идиот?! С повинной пойдешь теперь?! Ты понимаешь, что с тобой будет?! А со мной?!

Ростик осторожно опустил руки и жалобно посмотрел на Руслана:

– А… что теперь делать?

– А ты не подумал об этом раньше? Когда нападал на первую девчонку, а?! – наклонившись к нему, прошипел Руслан. – Или ты надеялся, что никто не узнает? Или что я, как всегда, приду и разберусь?!

– А… ты можешь? – с надеждой заглянул ему в глаза брат, и Хановича едва не вывернуло от отвращения.

Взрослый человек выглядел как нашкодивший кот, более того – он совершенно серьезно рассчитывал, что сейчас Руслан, как обычно, решит его проблемы, и можно будет продолжать жить дальше. Но вот только теперь проблемы Ростик организовал посложнее, чем порезанная кожаная куртка одноклассника…

– Та-ак… Ну, говори, идиот, где сейчас пистолет?! – Ханович схватил брата за шиворот и начал трясти, как застигнутого с куском колбасы кота. – Куда, спрашиваю, ты пистолет спрятал?!

– У-у-у… утопил… – проскулил Ростик, болтаясь в его руках и совершенно не оказывая никакого сопротивления.

«Тряпка, слизняк! – с отвращением думал Ханович, глядя на брата. – Ну какой ты мужик вообще, даже сдачи дать не можешь… Только и сумел, что двенадцать девок на тот свет отправить, скотина! И даже последнюю не до конца! Что теперь делать?! Ну вот что я буду делать теперь? Сдавать дело? Вместе с родным братом? Какой позор… слава богу, мама этого не увидела, вот был бы шок… Но мне-то как быть с этим придурком? Тащить его в отделение? Ему же пожизненное дадут… а как работать потом, как тут жить – с клеймом родственника-маньяка? Маньяк, черт его побери… Только с пистолетом и смог, больше-то ни на что не годится… Ох, мама-мама, как же ты так? Ну зачем ты вообще его рожала?»

Он отшвырнул от себя Ростика, без сил опустился прямо на пол у стены и закрыл руками голову. Нужно было срочно придумывать, как выпутаться самому и заодно спасти этого придурка от тюрьмы.

К счастью, особых улик против Ростика не было, если не считать расплывчатых, неуверенных показаний Евы Александровской.

И вдруг Руслана осенило: он вспомнил, как девушка показывала место на виске, с которого нападавший отрезал прядь волос, и разорванную мочку уха – след от вырванной серьги.

– Где?.. – еле выдавил он, ослепленный этой догадкой. – Показывай, где… ты все это… хранишь?