Жертвы Северной войны (СИ)

Глава 20. Голый блондин с одноразовой бритвой и другие спецагенты

Альфонсу Хайдериху не часто приходилось сталкиваться с властьимущими. Однако газеты он, как и все, читал, романами тоже не брезговал — когда время выпадало. Поэтому представление о высших должностных лицах у него имелось. Так вот, согласно его представлению, любому мало-мальски важному чиновнику следовало если не промурыжить посетителя полдня в коридоре, то уж по крайней мере опоздать хотя бы на полчаса. Не обязательно даже по злому умыслу — просто все чиновники люди занятые. А занятия у них такие, что отчетности не требуют.

Что касается глав государств, то они, по мнению Хайдериха, прибывали вовремя только на встречи с себе подобными. Иначе как показать, что ты важная персона?

Глава Аместрис, человек, чья должность называлась мрачно, отдавая лязгом железа и пьяными криками штурмовиков на улицах Берлина, не опоздал. Более того: когда Хайдерих, стараясь держаться прямо и с достоинством (что достаточно сложно, если ты почти полгода провел в сумасшедшем доме), вошел в его кабинет, фюрер уже был там. Стоял у большого, на полстены, окна и глядел в подсвеченную прожекторами метель.

«И не боится вот так стоять, — подумал Хайдерих с некоторым уважением. — Хотя… тут, небось, охраны до чертиков».

Человек обернулся, и Хайдерих… даже не удивился. Нет, он, конечно, уже решил, что Рой Мустанг с Роем Мэтьюзом ничего общего не имеет, но мысль-то была. И теперь подтверждение этой мысли вызвало только легкое неудовольствие — ну ё-моё, совпадений, как в плохом романе!

С другой стороны… так ли удивительно, что их двойники и здесь, и там оказались близкими людьми?.. В конце концов, характеры почти одни и те же, да и миры похожи больше, чем кажется на первый взгляд.

Единственное, Мустанг выглядел старше. Правда, если подумать, Альфонс уже очень давно дядю своего друга не видел. А на черно-белой фотографии, которую Мэтьюзы прислали из африканской миссии, не больно-то много разберешь…

Но если бы мистер Мэтьюз лишился глаза, он бы, определенно, написал об этом любимому племяннику — следовательно, у настоящего Роя оба глаза на месте. А у этого — нет. Ну и так, по мелочи, отличий набиралось много. Инженер Мэтьюз носил длинные волосы, фюрер Мустанг был коротко стрижен. Инженер Мэтьюз любил улыбаться, у фюрера Мустанга от крыльев носа к уголкам губ протянулись тяжелые складки, а единственный глаз глядел с холодной властностью. Инженер Мэтьюз чуть сутулился, фюрер Мустанг держал спину по-военному прямо, хотя стояла в кабинете, прислоненная к подлокотнику кресла, тяжелая черная трость с простой рукоятью. Альфонс подумал, что в этой трости запросто может оказаться спрятанное лезвие.

— Добрый вечер, — сказал фюрер на удивление бесцветным, прямо-таки безэмоциональным голосом. — Очень рад вас видеть, господин Хайдерих. Присаживайтесь, — он указал налево, и Хайдерих только теперь туда посмотрел. Оказывается, в этом огромном кабинете был камин, и у камина, в пол-оборота друг к другу, стояли два кресла.

— Добрый вечер, — машинально ответил Альфонс, послушно шагнул, куда ему указали, и замешкался на секунду, решая, какое кресло занять… в конце концов, выбрал левое.

— Альфонс, когда мне случалось разговаривать с ним наедине, тоже всегда выбирал левое, — заметил Мустанг, присаживаясь в оставшееся. — Эдвард, кстати, тоже. Как вы думаете, почему?

— Не знаю, — пожал плечами Хайдерих. — Ближе ко входу?

— Не совсем, — на губах фюрера появился намек на улыбку. — Это из области бессознательного. Когда имеешь дело с правшой, лучше садиться слева от него, а не справа.

Хайдерих улыбнулся.

— Я не военный. Не боец.

— Это видно, — короткий кивок, без иронии или сарказма, просто констатация. — Но вы ученый?

— Когда-то был… — Альфонс пожал плечами. Воротник новой рубашки, которую ему дали переодеться, неприятно натирал горло — жесткий, не обносившийся… да и покрой немного непривычный. — В молодости я увлекался ракетостроением… знаете, новая, перспективная область. Но я не теоретик, если вы об этом. Больше прикладник. Потом от ракетостроения я отошел вовсе: знаете, как это бывает. Наука ушла вперед, и одиночкам там стало делать нечего. К тому же, мне требовалось скрываться. У меня была возможность устроиться в крупное бюро… я решил этого не делать. Никаких организаций, это точно. И путешествиями между параллельными мирами никогда не занимался.

— Да… — Мустанг вздохнул. — Кстати, не подбросите полено?.. Дровница с вашей стороны.

Альфонс послушно потянулся и аккуратно сунул в огонь сухой, заранее приготовленный чурбачок. Из камина дышало жаром. Уэнди, помнится, хотела, чтобы у них дома был камин… не получилось.

Хайдерих снова сел в кресло, откинулся на спинку. Жестковато немного… ну да ладно. Наверное, кресла в рабочем кабинете и не должны быть слишком уютными.

— Я безумно рад, что вы появились, — в ровном тоне Мустанга Альфонс впервые уловил что-то, похожее на эмоции. — Безумно.