Жесть

«Семьсот шестнадцатый» обернулся и встретился взглядом с Лешим. Выглядело всё это нереально. Боец и трое его товарищей стояли на стене параллельно дну ущелья, но не падали и даже не наклонялись. Будто бы в том месте, где находилась эта четвёрка, дном являлась именно стена.

— Делайте, как мы! — приказал «семьсот шестнадцатый». — Прямо хода нет. Это пространственное искажение.

— Я вижу, — удивлённо таращась на стену, сказал Леший. — А если всё-таки пойти по дну?

— Через тридцать метров резко перевернётесь и упадёте вверх, — боец указал большим пальцем на далёкий, затянутый рваной сетью автонов потолок.

— Сорок семь метров? — Леший на миг поднял взгляд. — Далеко взлетать… в смысле падать. Ладно, пойдём по стене. Чем мы хуже мух? В дерьмо вляпались, теперь можно и по стенкам походить.

Леший наступил на тот же камень, что и «семьсот шестнадцатый», резко оттолкнулся и запрыгнул на стену. А точнее, по ощущениям, будто бы наоборот — спрыгнул откуда-то на пол. Теперь дно расщелины выглядело стеной, а противоположный склон — нависающим потолком. Осознать это удавалось с трудом, но Леший привык верить своим глазам. Да и вестибулярный аппарат, и креномер боевого компьютера тоже утверждали, что Леший стоит на горизонтальной поверхности.

— Нормально, — сталкер усмехнулся и указал на противоположную стену, ставшую теперь потолком. — На потолок прыгать будем?

— Так точно, спрыгнем, когда он станет полом, — пообещал боец. — Когда завершим спираль.

— Мозги свернуть можно.

Всё обошлось. Мозги остались в прежнем положении, и когда группа прорвала подволок из автонов на бывшем потолке — теперь «как бы вертикальную» завесу, а затем бодро спрыгнула на потолок (звучит странно, согласитесь). И когда перепрыгнула на другую стену. И когда, пройдя по ней наискосок, спустилась на первоначальное дно расщелины.

Леший напоследок обернулся и покачал головой. Век живи, как говорится, век учись, а дураком помрёшь. Верно сказано. А раз так, не зазорно и признаться, что в данном конкретном месте Зоны ты не ориентируешься. Признаться и расспросить об аномалии того, кто в курсе. Пусть это и твой боец.

— Занятная ловушка. Ничего особенного, но…

Леший вдруг поймал себя на том, что его снова несёт в неверном направлении. Сталкер Леший никогда не делил ходоков на первый и второй сорт. Все были равны, все имели одинаковые права, и не имело значения, кто командует группой. Слушаться командира полагалось во всём, но это не означало, что он автоматически становился богом, а всё остальные грязью. И наоборот, командир никогда не пренебрегал советами членов группы. Полная демократия. Ведет самый опытный и уважаемый, но ничто не мешает группе сменить лидера, допустим, когда впереди маячит нечто, в чём лучше разбирается кто-то другой. Нормальная практика.

Вот и сейчас Леший, с одной стороны, вполне нормально воспринял то, что ведёт группу теперь «семьсот шестнадцатый», но, с другой стороны, в душе у сталкера закипела гордыня. А ведь раньше ничем таким в душе у Лешего даже не пахло, образно говоря.

«Это всё из-за имплантов! — в очередной раз подстегнул себя Леший. — Они меня сдерживали, мудрые советы давали, с ними я и сам себе мудрым казался, а потому спокойно себя вёл, солидно. А теперь будто бы в прошлое вернулся, в те времена, когда был никем, мелким торгашом и скользким типом, которых на любом рынке пруд пруди. Вот и лезет из меня всякая дрянь, нервничаю, злюсь, завидую…»

В глубине души Леший понимал, что если он видит все перечисленные недостатки, если осознаёт их, то «воспитательная накачка», полученная за время владения имплантом старого сталкера, никуда не делась. Кое-чему сталкер Леший всё-таки научился и прежним теперь не станет. Но Лешему всё равно было обидно и больно сознавать, что полный курс перевоспитания и обучения он так и не прошёл. Так и не добрался до главного урока. До урока, на котором виртуальный наставник обучил бы его просчитывать последствия заманчивых предложений на десять ходов вперёд. Чтобы не попадать в такие вот неприятные ситуации.

Впрочем, это другая тема. Сейчас Лешего снова потихоньку заносило, и это следовало исправить.

— Вообще-то не слыхал о такой ловушке, — признался сталкер. — Тебе на имплант информацию скинули?

— Не понял вас, — сказал «семьсот шестнадцатый».

— Описание ловушки, точки, где надо перепрыгивать, и всё такое. Не сам же ты вычислил. На ходу такой фокус не проделать.

— Виноват… — боец вдруг замер, будто бы пытаясь что-то вспомнить.

— Может, у тебя в импланте карта имеется? — подсказал Леший.

— Никак нет, — боец ответил неуверенно. — Просто знаю… откуда-то…

— А-а, понимаю, раньше тут ходил, да?

— Нет, — по лицу «бройлера» проскользнула мимолётная, но оттого лишь ещё более странная гримаса. Ему будто бы стало больно от всколыхнувшихся в памяти воспоминаний. Или же болезненной стала сама попытка напрячь извилины. Непонятно.

— Темнишь ты, парень, — Леший внимательно присмотрелся к бойцу, и его вдруг будто бы обожгло. — Погоди, а ты в армии… в настоящей армии, Барьерной, не служил? Лицо знакомое, кажется.