Жесть

Выходило, что прав был неведомый хозяин команды «сто один», когда сделал ставку на бойцов, защищённых от нанозаразы и мнемотехнического воздействия «таблетками Шульца». Война в Зоне выходила на новый уровень, на уровень борьбы между мнемотехниками и изделиями техноса с аналогичными талантами. Борьбы отчасти виртуальной, бесконтактной, в которой победит не тот, у кого мощнее пушки, а тот, кто сумеет перехватить управление этими пушками. Кто силой мысли, или как там это делают мнемотехники и джинны, заставит противника выстрелить себе под ноги, а то и вовсе в висок.

И только тот, у кого нет в организме никаких имплантов, ни полезных, ни вредных, сумеет удержаться на плаву и даже занять выгодные позиции. Одна проблема: мотыльки в Зоне недолго остаются свободными от механической заразы, да и уровень подготовки у них всегда ниже, чем у местных бойцов и сталкеров. Вот если б сделать так, чтобы люди оставались здоровыми до тех пор, пока не приобретут достаточный опыт…

Так, видимо, и появилась сначала идея, а затем и сама «таблетка Шульца». Жаль, поспешили с её полевыми испытаниями. «Мишени» в поле оказались тоже чьей-то секретной разработкой, причём нестандартно сильной и многочисленной армией. И за эту ошибку хозяина теперь расплачивались бойцы экспериментальной команды «сто один»; подразделения будущего, у которого на самом деле никакого будущего не предвиделось. Особенно на данном участке фронта.

Уничтожив джиннов, четырёхрукие изделия и сталтехи вновь ринулись на бойцов команды. И противостоять им было почти невозможно. Оставалось только отступать, но и отступать оказалось некуда. Сталтехи напирали со всех сторон.

— Будем прорываться! — проревёл Лосев и махнул рукой, указывая направление. — Там тропа в лес!

Всё же небольшой «электрический шквал», который устроили двое джиннов, расчистил минимальный участок местности и обозначил место для прорыва. В эту брешь Лосев и направил остатки своей потрёпанной команды.

Шаг был отчаянный, почти без шансов, но ничего другого его бойцам не оставалось. Они врезались в порядки сталтехов и начали прорубать себе путь, буквально вгрызаясь в каждый сантиметр спасительной тропы.

От сталтехов летели ошмётки и запчасти, от бойцов куски плоти. Во всех направлениях били фонтаны крови всех оттенков красного. Поле боя застилали дым и облака пара. Дышать приходилось через фильтры, которые едва справлялись с нагрузкой. Пули, лазерные импульсы, электрические разряды пронзали, казалось, каждый кубический сантиметр, не оставляя шансов никому. Но бойцы Лосева упрямо шли к лесу. Падали, поднимались, снова падали, ползли и останавливались, только когда получали уже и вовсе несовместимые с жизнью повреждения.

Всё-таки химическая накачка, которая сопровождала введение «таблеток Шульца», действовала на все сто. Понятно, что теоретически это вредило бойцам, и в перспективе «избавление» от жестяной заразы могло обернуться крупными проблемами со вновь обретённым здоровьем. Но хозяин команды не заглядывал настолько далеко в будущее, по его представлениям у всех очищенных от жестяной заразы бойцов имелась лишь одна перспектива: остаться в Зоне ровно до тех пор, пока их организмы выдерживают это допинговое и химическое издевательство. То есть пожизненно.

Так и получалось. Когда команда всё-таки прорвалась к лесной тропе, в строю остались только трое: Лосев, Иван и ещё один счастливчик, но из числа «старослужащих». Впрочем, этому бойцу пришлось прикрывать инструктора и новобранца, так что вскоре в живых остались лишь Лосев и Иван.

— Прикроешь! — рявкнул инструктор, вручая Ивану запасной магазин для «Шторма». — Лупи короткими, целься в корпус!

Инструктор указал Ивану удобное для огневой позиции местечко, а сам побежал по тропе дальше в лес.

Поступок инструктора не вызвал у Ивана особых эмоций. Пока не отказало оружие, Иван вообще не думал ни о чём, кроме выбора целей. А вот когда «Шторм» вдруг умолк, хотя в магазине ещё оставались патроны, бойцу стало не по себе. Он почувствовал себя беспомощным и страшно одиноким. Просто ужасно одиноким и вовсе не таким всемогущим, как раньше, когда он сражался бок о бок с сотней таких же суперменов. Не помогала ни накачка допингом, ни бурлящий в крови адреналин. Иван вдруг частично вспомнил, кем он был ещё вчера, и просто-напросто испугался.

«Кем я себя возомнил?! На каком основании? Проклятая промывка мозгов! Надо бежать, спасаться, а не нарываться на пули! Я ведь не боец, я здесь случайно!»

Мысли путались, воспоминания и вбитые в голову установки инструктора сплетались в хаотичный клубок, а ноги тем временем будто бы сами понесли Ивана по тропе. Сначала через лес, затем по прибрежным зарослям, потом среди каких-то руин, по заваленной бетонными обломками дамбе, и снова по зарослям, теперь левого берега Оби…

Благодаря долгоиграющему допингу Иван бежал легко и быстро, чувствовал, что расходует уже пресловутые скрытые резервы организма, но всё равно бежал, бежал, бежал…