Жестяная королева (ЛП)

— Как ты узнал, где я? — Я была не настолько глупа, чтобы подумать, что он приедет в Миссулу, чтобы провести со мной выходные. Он был здесь, потому что знал.

Он должен был знать.

Его ноутбуки.

Дерьмо. Может быть, он нашел приемник. После предупреждения Хакера я знала, что это возможно. Вот почему я сбежала из Клифтон Фордж. Чего именно я ожидала, что Эмметт просто позволит мне уйти?

Боже, я была дурой.

Он точно знал, кто я такая? Или просто подозревал, что я что-то замышляю? Или он приехал сюда, чтобы удивить меня, только чтобы застать меня на свидании?

— Мужчина в ресторане… ничего не было. — По какой-то причине объяснить, почему я была на свидании — или часть причины — было проще всего. — Я встречалась с ним некоторое время в начале этого года. Сегодняшний ужин был ошибкой. Я поняла это в тот момент, когда села.

Эмметт и глазом не моргнул.

— Пожалуйста… скажи что-нибудь, — умоляла я. Что-нибудь.

— Как тебя зовут?

— Нова.

— Не лги мне, черт возьми.

Я вздрогнула от громкости его требования.

— Это правда.

— Какая у тебя фамилия?

Талбот.

— Джонсон.

Он изучал мое лицо, выискивая ложь. Но, опять же, это была правда. Оба имени были частью правды и частью лжи.

— Прости, — прошептала я.

Когда мои слова эхом разнеслись вокруг нас, разочарование отразилось на его лице. Это разрывало меня пополам.

Он возненавидит меня. После сегодняшнего вечера он возненавидит меня.

И мне было искренне жаль.

Эмметт покачал головой, боль на его лице, как нож в сердце. Все разваливалось на части, и все, что мы могли делать, это стоять здесь и смотреть друг на друга.

Затем он двинулся, но не к двери, а ко мне. Он покачал головой, когда его руки коснулись моего лица. От боли, от неприкрытого сожаления мне на глаза навернулись слезы.

Я заслуживала слез. Я заслуживала боли. За все, что сделала этому человеку, за все, что планировала сделать, я заслужила каждый удар.

— Прости, — прошептала я снова. — Мне жаль.

Это было все, что я могла сказать. Моей единственной оставшейся надеждой было то, что, когда он уйдет, он, возможно, поверит в это.

— Почему? — процедил он сквозь зубы.

Ради моего отца. Ради моего брата.

Я открыла рот, чтобы ответить, но слова так и не пришли.

Он ждал, изучая мое лицо. И когда я не ответила, между нами словно выросла стена. Он полностью отгородился от меня.

Я напряглась, готовая к тому, что он выбежит за дверь, но вместо этого он только крепче прижал мое лицо к себе.

Его губы скривились. Затем его рот прижался к моему, шокируя меня до чертиков поцелуем, который был ничем иным, как мучительным наказанием.

Он лизнул мою нижнюю губу, и я открылась для него. Его язык проник внутрь, и в этом поцелуе не было ничего сладкого или нежного. Он был зол и излил свое зло мне в горло. Покусывания зубами не были игривыми. То, как он сосал, должно было вызвать жжение.

Я позволила ему разозлиться. Я позволила ему выплеснуть эту ярость на мой рот, потому что знала, что это был последний поцелуй. Это был конец, и, если все, что я могла получить от Эмметта, — это его ярость, я приму ее.

Его руки оторвались от моего лица, скользнули по плечам и вниз по позвоночнику. Они двигались так же, как и его язык, яростными, смелыми движениями. Я не позволю сегодняшнему вечеру разрушить воспоминания о его нежных ласках. Такой крупный мужчина может быть таким нежным.

Руки Эмметта опустились на мою задницу, обводя мои изгибы. Затем он сжал так сильно, что я подумала, что отпечатки его пальцев останутся на моем платье. Он притянул меня к себе, прижимая нас друг к другу, чтобы я могла почувствовать его возбуждение своим бедром.

Возможно, более умная женщина оттолкнула бы его. Но Эмметту нужен был злой, жесткий трах, и не было ни единого шанса, что я позволю ему выйти за эту дверь и найти это где-нибудь в другом месте.

Мои руки потянулись к его рубашке, просунулись под подол и нашли его стальной пресс. Я провела ногтями по его коже, впиваясь, чтобы оставить след.

Его ответом было протянуть свои длинные руки к подолу моей юбки, сжать его в своих сильных кулаках и разорвать по шву.

Я ахнула, когда волна желания разлилась у меня между ног.

Если Эмметту нужно сорвать одежду с моего тела, пусть будет так.

Дрожь прошла от моих коленей до поясницы. Его руки мгновенно нашли мою кожу, от его хватки останутся синяки.

Я застонала, пульсация в моем теле была почти невыносимой, пока он разминал и поглаживал ладонями верхнюю часть моих бедер. Одним быстрым движением он поднял меня и отнес на остров, усадив на холодную гранитную стойку.

Он ни разу не оторвал своих губ от моих. Он пожирал, покорял и наказывал.

Я возилась с его рубашкой, изо всех сил стараясь стянуть ее через голову. Но он мне не позволил. Он держал руки сцепленными, и как бы высоко я ни поднимала хлопок, он отказывался снимать ее.

Он оставался одетым.

Я — нет.

Он дернул молнию на моем платье, звук был скорее свистящим, чем плавным, как тогда, когда я надевала его ранее. Взявшись за оторванные края юбки, он стянул всю одежду через голову, оставив меня в одном лифчике и кружевных стрингах.