Жестяной самолетик (сборник)

— А чему, собственно, радоваться? — не отпираюсь, Витька у нас психолог-практик, хоть и трудится слесарем в автомастерской. — Я ж ходячая реклама Аэрофлота, всю жизнь в пролете. И вообще, чего ума пытаешь, лучше анекдот расскажи. Я и посмеюсь… может быть.

— Грубая ты, Любка.

— Зато ты у нас, Витя, мягкий, как подушечка для иголок. Так и тянет подколоть.

С неба на нас робко взирает бледненькая луна, с балкона подозрительно таращится желтушная от электрического света Витькина жена с пушкинским именем Людмила… Что там папаша задвигал про соответствие формы содержанию?

— Теть Люб, сказку расскажите!

Это неведомо откуда вынырнули Лилечка и Маргаритка, девчоночки-погодки, внучки Федора Александровича. «Вот уж повадились», — вполголоса ворчу я. Но на самом деле довольна, что греха таить, довольна. Если дошколятам все еще нужны сказки, значит, не все потеряно. Сказки я придумываю буквально на ходу и, начав, никогда не знаю, чем закончу. Может, и вправду в писатели податься? Ага, только кто меня тогда кормить-поить будет!

— Ну, пойдемте ко мне, у меня чай есть с самым сказочным вареньем.

— А какое оно, самое сказочное? — спрашивает Лилечка.

— Что значит какое? Малиновое, конечно!.. Вить, пока.

— А мне варенья? — напрашивается Витька. Напрашивается на хорошую отповедь. Но я, удивляясь собственному спокойствию, отвечаю:

— А тебя, Витечка, Люда трендюлями с кремом угостит.

Папаша смотрит в своей комнате телевизор. Рассаживаю девчонок за столом, наливаю чай, а тем временем уже вовсю фантазирую. Рассказываю про девочку, которая настолько любила чистоту и порядок, что постоянно стирала свои любимые игрушки и вывешивала сушить.

— И вот, значит, спрашивает Медвежонок у Зайчика: «Что, длинноухий, опять висишь?» «Висю, — грустно вздыхает Зайчик. — Опять у хозяйки, понимаешь ли, большая стирка». «Да когда ж ей надоест? Вон, у тебя у бедного уже вся мордочка полиняла и глаз почти отклеился».

М-да, настроение сегодня, Витька правильно заметил, не ахти. Вот и сказки соответствующие.

Девчонки притихли, слушают. А у меня — вот смешно! — уже глаза на мокром месте. Ловлю себя на мысли, что если бы мне два десятка лет тому назад кто-нибудь рассказал такую мрачно-сюрреалистическую сказку, разревелась бы в три ручья! А Лильке с Маргариткой — по барабану.

Эх, не рано ли я дозрела до «здравствуй племя младое, незнакомое»?

Палыч

В русском человеке удивительно гармонично сочетаются честность и хитрость. За это я русского человека и люблю всей душой, честно (без всякой хитрости честно)!

Наблюдал нынче в трамвае ситуацию: кондукторша подняла монетку в пятьдесят копеек номиналом и — на весь салон: «Граждане, кто часть сдачи потерял?!» Поясняет тихонечко, будто стыдясь: «Не могу видеть, как деньги на полу валяются». И опускает монетку в свою сумочку. А в глазах — огонек, лисий такой. Будь это не копейки, а рубли в таком же количестве, кто знает, кинула бы клич?.. Нет, это я не в упрек. Так, любопытная сценка быта и нравов.

А вот у супруги моей (бывшей), русской женщины именем Нина Федоровна, напрочь отсутствовала что честность, что хитрость. Опять же не упрек. Нина свет Федоровна — золотая женщина. Только вот в долгом семейном житье-бытье с дражайшей моей супругой (бывшей, бывшей!) я обрел стойкое ощущение, что, придя в роскошный ресторан, поглощаю деликатесное кушанье, блаженствую, но… вдруг понимаю, что в кушанье забыли добавить какой-то ингридиентик… не то чтобы самый важный, но все ж таки чувствуется его отсутствие. М-да… Поражаюсь, как житейские ситуации порою высвечивают что-то такое… на уровне менталитета.

Ну вот, опять на любимого конька! И ладно, обобщения — признак зрелого интеллекта. Либо, как сказала бы язва Любка, когда уже совсем «того», поворот в сторону желтого дома.

Поворот. На горизонте, не то чтобы вдалеке, маячит школа. Мое жизненное предназначение.

Палыч

В школе (почему-то никогда язык не поворачивается сказать «на работе») меня ждали перемены: в моем кабинете доломались те два стула, которые, по уму и по совести, надо было списывать еще в прошлом учебном году, и меня назначили руководителем кружка по изучению истории родного края. Кружковая работа — пунктик нашей Анжелики Витальевны. Создание каких только кружков она не инициировала! Прямо как в старом добром стишке: «Драмкружок, кружок по фото, мне еще и петь охота, и за кружок по рисованью тоже все голосовали». Разве что в данном случае инициатива шла сверху. А ей противостояла инертная учительско-ученическая масса. «Противостояла» — не то слово… но есть ведь и пассивные формы протеста!

Первым пал в неравной борьбе — за отсутствием энтузиазма и выхода к воде — военно-морской кружок; дольше всех продержалась на плаву секция рукопашного боя, не иначе как более прочих отвечающая чаяниям народных масс. На этот раз сломался инструктор, узнав, что двое его ребят с компанией участвовали в избиении подростка, который с кем-то там не поладил…