Дверь открылась, и я едва сдержался, чтобы не поморщиться, когда увидел жирную размалеванную тетку примерно моего возраста. Я сдержался, а она нет. Она скривила губы, глядя на Фенечку, и завела речь, дескать, с детства терпеть не может кошек. Между тем мой провожатый сгрузил в прихожей сумки с коробками и испарился, я же, щелкнув замком, оборвал недовольную кошачьим присутствием проститутку на полуслове. Я ударил ее легонько собранными в щепоть пальцами по шее. Нет, я ее не убил, всего лишь усыпил часов этак на пять как минимум.
Ну, я вам доложу, и тяжела ж была тетка! Подхватил жирную и едва вместе с ней не грохнулся на половичок под вешалкой, честное слово. Но не грохнулся, устоял. Однако как собирался сначала, тетку до койки не потащил, уложил в прихожей.
Ровно через два часа ноль четыре минуты пришлось вновь поупражняться с живым весом, оттащить мясистую проститутку поближе к вешалке, а то она мешала открывать дверь. Когда баба очнется от нездорового сна, с удивлением обнаружит у себя в гостиной распакованный сканер, обрадуется, я надеюсь, тремстам баксам на тумбочке возле кровати-станка и, конечно же, с негодованием и недоумением будет пялиться на загаженный бытовой и аптечной химией кухонный стол. А как будет она материться, когда унюхает Феничкин мокрый автограф на ковре посередине комнаты, вы себе представляете? Я – да, представляю, и мне заочно очень смешно, правда. На этой веселой ноте завершился эпизод номер три – приготовить информационную мину к закладке удалось-таки в соответствии с намеченным графиком.
Я вышел из дому куртизанки с инвалидной палочкой под мышкой, с «дипломатом» в одной руке и с целлофановым пакетом, где лежало то, что я смастерил на кухне, в другой руке, а также с компьютерной сумкой через плечо и с Фенечкой за пазухой. Все это имущество мешало ходьбе, и временами хотелось прекратить притворяться хромым. Единственное, что, помимо Фенечки, грело душу – улица имени Двадцати шести революционных азербайджанцев совсем близко. Кое-как дотащился до нее, поймал третью за сегодня машину, плюхнулся в кресло рядом с чернявым, улыбчивым пареньком и расплывчато ответил: «Договоримся» – на конкретный вопрос чернявого: «Куда?»