Жесткий контакт

На Лобном месте я материализовался за пять минут до назначенного срока. Не спеша прохаживаясь вокруг «могилы Адама», изредка поглядывая на главные часы этой страны, я не заметил, как подошел объект. Осталось с ним «поздороваться», и можно расслабиться.

«Привет, – объект оглядел меня с ног до головы. – Импозантно выглядишь в военной форме, ваше благородие».

«Всю жизнь с кем-то воюю, поэтому и форма мне идет, – я протянул ему руку с открытой ладонью. – Давай поручкаемся, бродяга. Не бойся, пальцы тебе ломать не стану, хотя и хочется, если честно».

«Хочется – перехочется», – с некоторой опаской он все же схватил пятерней мою лодошку.

Рукопожатие состоялось – программа-минимум выполнена, уф-ф... как гора с плеч...

Поручкались, и я, в свою очередь, сделал ему комплимент:

«Ты, вижу, не страдал в бегах от отсутствия средств. Костюмчик у тебя – позавидуешь. И рожа гладкая. Ограбил банк? Или подружился с бандитами, а?»

«Не бедствую», – ответил он уклончиво.

«А чего мы здесь потеряли на Голгофе, не знаешь? Пошли-ка лучше прогуляемся до Александровского садика. Сядем на скамеечку, рядышком, как шерочка с машерочкой, и поворкуем, ага?»

«Пойдем, но скажи сначала – ты заметил, что я держу правую руку в кармане?»

«Да, сразу заметил. Я даже догадываюсь, что ты там держишь. Там у тебя граната со снятой чекой, я прав?»

«Прав, пойдем».

Мы двинулись к садику под Кремлевской стеной. Шли, как говорится, нога за ногу, не спеша, беседовали на ходу.

«Талантливо имитируешь легкую хромоту, ваше благородие. И не подозревал, что ты такой хороший актер», – ухмыльнулся объект Ткачев, Рекрут с особым статусом.

Тебе кажется, что ты меня изучил вдоль и поперек, но это не так, – хотелось сказать и рассмеяться ему в лицо, однако я промолчал, сдержался, лишь улыбнулся мимолетно уголком рта.

«А в кейсе – моя рукопись?»

Я кивнул.

«Ну и как тебе?»

«Рукопись? Интересно. Правда, всю трепотню херра Карпова на последних страницах я бы заменил одной фразой: «Хорошему экстримеро совесть мешает». И, знаешь, я бы на твоем авторском месте еще намекнул в части первой, мол, Шаман принадлежит к некой тайной организации. Шаман бежит в Дикие Земли, и в финале читатель догадывается, что в Белом Лесу нашли пристанище те постэкстримеро, которых спихнул с исторической сцены революционер Ткачев».

«Про совесть смешно сказал, я оценил. А если серьезно...» Он закатил глаза, пошлепал беззвучно губами и заявил: «Быть может, с точки зрения драматургии предложенный тобою вариант и лучше, но я написал то, что написалось».