Жестокая гвардия неба

Как же будет спускаться посадочный модуль, если системы стабилизации и парашюты просто не рассчитаны на такое поведение атмосферы? Ждать просвета? Ловить окно в сумеречной облачности, в этой сотеровской перманентности, и как только просвет появится, тут же отдать приказ на эвакуацию?

Огромный риск. Как выжить при жесткой посадке на склонах Гималаев? Если связь отсутствует и надежды на спасательные отряды нет? Что делать, если капсула сядет посреди гиблого болота? Попадет в эпицентр урагана?

Тут же, в ответ мыслям командира, появлялась очередная новость, словно злой фокусник решил наглядно продемонстрировать нечто напоминающее картины дантовского Ада. Круг десятый, до которого не добрался в своей фантазии поэт.

– Командир, – докладывал Боше, – наблюдаю закономерность…

– Что-то хорошее для всех нас или снова все плохо? – спросил Камаев, только что закончивший вместе с американцами подготовку резервного генератора кислорода.

– Да как сказать. Скорее, второе. А может быть, и вообще третье.

– Хуже, чем можно придумать? Почему-то я не удивлен.

– Вначале эта штука висела лишь над одним действующим кратером…

– Ты о вулканах? С ними-то что приключилось?

– Ничего. Дымят потихоньку. Но над каждым из кратеров теперь будто подвешено по гигантскому вентилятору. Вулканический дым не рассеивается воздушными потоками, а уходит в верхние слои атмосферы.

– Картинка есть?

– Пока только компьютерное моделирование, хотя пару фрагментов имеется… Вот, смотрите! Это Гекла, Исландия. Я сравнивал с предыдущими записями. Над ней практически всегда легкая завеса, а сейчас ее нет! Пепел и дым вытягиваются вертикально, словно по невидимой трубе. А вот тут, на приличной высоте, видите? Тут получился будто бы круглый брикет. Это облако. Новый вид, обладающий повышенной плотностью. Внутри происходит конденсация влаги и смешивание с вулканическим дымом, поэтому он имеет такой густой коричнево-бурый цвет. Судя по ряду показателей, в облаке образуется адский коктейль из кислот невероятной концентрации, прямо как в химической лаборатории. А потом…

– Кислотные дожди? Как бывает в Японии или еще где-то?

– Скорее, суперкислотные ливни, которых нигде еще не бывало.

– Ого! – Находившийся рядом Вобан мелко перекрестился.

Ну вот, подумал Камаев, первый претендент на возвращение с орбиты уже есть.

– А что дает компьютерное моделирование? – К разговору подключился и Сотера, только что завершивший курс обязательных занятий на спецтренажерах.

– Хороший вопрос! А вот что оно дает!

Боше коснулся клавиатуры. На экране возникло изображение земной поверхности. И все пространство над какой-то областью было забито быстро перемещающимися, выстроенными в каком-то порядке, будто движущийся танковый строй, коричневыми облаками.

Они казались почти одного размера. Нереальные. Не-хаотичные. И невероятно опасные для всего живого.

– Лучше бы ты этого не показывал, – удрученно проговорил Тола.

Камаев понял, что не ошибся. Скоро психические перегрузки дадут о себе знать, выльются в нервные срывы, апатию, депрессию, раздражительность. Во все то, что исключает нахождение на орбите. МКС слишком дорогая игрушка, чтобы позволить управлять ею людям, потерявшим власть над эмоциями.

Камаев отмечал, что и сам далеко не безупречен. Первым признаком стала бессонница. Уже четвертые сутки он не мог уснуть без препаратов и без аудиоплеера, под привычный набор мелодий. В конце концов, даже очередность музыкальных композиций стала казаться ему неправильной, а это уже признак раздражения. Внезапно захотелось вниз, к привычной силе тяжести, в свежее постельное белье. И пусть хоть тысячи таких коричневых чудовищ плывут по небу, пусть хоть все пески пустынь начнут шагать по миру, пусть тают все ледники…

В итоге, не дождавшись наступления сна, он стер все песни с флеш-карты, оставив лишь одну. Включил плеер на бесконечный повтор. Прослушал песню два, три, четыре раза. Вздрогнул, когда вдумался в слова, которым раньше не придавал такого значения. И слова обрели совсем иной смысл.

Втайне Камаев ждал какой-то подсказки, какого-то знака. В призрачном, приглушенном свете обитаемого блока он открыл глаза. И слушал. Снова и снова.

«Те, кому нечего ждать, отправляются в путь. Те, кто спасен. Те, кто спасен…»

Глава 3 сабурро. Ночные таланты

«Впервые в своей истории гидрометеоцентр Финляндии выдал предупреждение о тепловой волне. Сообщалось, что жара может представлять опасность для людей, входящих в группы риска, – для пожилых, сердечников и маленьких детей…»

(Июнь 2011 года)

– Дож, мы уходим…

Эту фразу Винч произнес днем, когда все спали. Потом он тоже уснул.

– Мы уходим, Дож… – бормотал он снова и снова, то выныривая из сна, то погружаясь обратно.