Жестокая любовь (ЛП)

Потом закрывает дверь и идет ко мне. Но сейчас все по-другому. Он двигается скованно. Не как всегда. Это пробуждает во мне воспоминания. Так иногда ходит Хонор, когда Байрон с ней груб.

Я сажусь.

- Ты ранен?

Он не отвечает. Просто садится... медленно. Осторожно.

- Ты ранен, - обвинение сочится в моем голосе. Потом встаю и подхожу к нему, мои руки зависают в воздухе. Я не хочу прикасаться к синякам, которые у него, скорее всего, есть, и делать только хуже. - Что случилось?

- Ничего страшного.

Я закрываю глаза. Единственные два человека в моей жизни, которые мне небезразличны, подвергаются побоям и насилию, а я не в силах это остановить.

- Твой отец?

- Не в этот раз.

Я опускаюсь на колени возле кресла, в котором он сидит.

- Кто же тогда?

Он вздыхает и откидывает голову назад.

- Какие-то придурки.

Я провожу руками по его ноге, которая ближе всего ко мне... по бедру, икре, лодыжкам. Он не вздрагивает, но и не отстраняется, так что, надеюсь, с этой стороны все в порядке.

- Где болит? Я могу достать немного льда.

- Никакого льда. - Его голос стал глубже.

Часть меня, какая-то глубокая и древняя как время часть меня, знает, что это потому, что мои руки касаются его. Это заставляет меня чувствовать себя смелее. Я придвигаюсь ближе, располагаясь теперь между его ног.

- Может бинты? У тебя есть порезы? Ты должен использовать антибиотики, чтобы не заработать инфекцию.

- Никаких бинтов, bella. - Его смех звучит хрипло.

Боже, его голос, когда он так говорит. Заставляет меня почти забыть, что он ранен. Почти забыть, что ему семнадцать, а мне пятнадцать. И даже забыть то, что наши отцы убили бы нас, если бы нашли вместе.

- Что же тогда? - Если я хоть как-то смогу заставить его чувствовать себя лучше, то обязательно сделаю это. Я провожу руками по его икрам, бедрам... его руки хватают меня за запястья, останавливая.

- Ничего, - говорит он хриплым от боли голосом. Или от чего-то другого.

Я не сопротивляюсь его хватке, позволяя удерживать себя подле него. Я кладу голову ему на бедро. На самом деле это не должно быть соблазнительно, хотя я чувствую, как натянута ткань его джинсов, и вижу выпуклость всего в нескольких дюймах от своего лица. Я знаю, что он не сделает мне ничего плохого. Мне бы, наверное, понравилось, если бы Джо прикоснулся ко мне, но он не станет. Так же, как не захочет поцеловать меня снова. Но, несмотря на все это, он не настаивает, чтобы я отодвинулась.

Вместо этого он прерывисто вздыхает и отпускает мои запястья. Я стою перед ним на коленях, прижавшись щекой к его бедру.

Его большая ладонь касается моего виска, щеки. Он играет с моими заплетенными в косу волосами, прежде чем возобновить свои нежные, ритмичные поглаживания. Он не прикасается ни к чему ниже моей шеи, но все мое тело светится от этой невинной ласки, напряженной и томной одновременно.

Это странное ощущение. Я чувствую себя подобно любимому домашнему питомцу. Вещью, которой владеют. О которой заботятся. Что лелеют.

Это чувство намного слаще, чем быть нежеланной незаконнорожденной дочерью.

- Я не должен был позволять тебе приходить сюда, - бормочет он.

- Не надо, - говорю я. Терпеть не могу, когда он так говорит, будто в один прекрасный день Джо может не появиться. Он спасательный круг для меня, глоток воздуха, пока я тону. И если я сбегу с Хонор, то каждый из этих визитов может стать последним. Слезы подступают к моим глазам, увлажняя его джинсы.

- Тсс, - успокаивает он. - Я не прошу, чтобы ты прекратила.

Он проводит пальцем по моей щеке и изгибу моего уха. Его грубоватый палец скользит вниз по моей шее.

- Такая красивая, - говорит он. - Ты понимаешь это, bella? Мне больно от того, как ты красива.

После этого мне тоже становится больно, его слова как виски. К ним можно привыкнуть. Мне нужно гораздо больше.

- Байрон делает ей больно, - шепчу я. Потому что, это единственный способ объяснить ему. Скоро нам придется уехать. Я не могу позволить ему продолжить причинять ей боль.

Его рука застывает, и я думаю, он должен понять мой осторожный намек.

- Все мужчины здесь обижают женщин, - говорит он. Его тон так мрачен, так непохож на него.

Я поднимаю взгляд на него.

- Джо?

Его рука обхватывает мою шею, заставляя поднять подбородок. Он просто оставляет свою руку там, его горячая ладонь плотно прижата к моей коже. Не сжимая. Просто держа.

- Ты боишься меня?

Я дрожу от вспышки боли на его лице, в его голосе. Я боюсь... за сестру, за него. Я боюсь, что сломаюсь и останусь рядом с ним, даже если это будет означать приговорить свою сестру на боль до конца ее дней. Но я не боюсь, что он причинит мне боль.

- Нет.

- А следовало бы. - Он наклоняется и шепчет мне на ухо. - Я делал такое, что ты и представить себе не можешь.

Слеза скатывается по моей щеке. Что бы это ни было, оно причиняет ему боль. Я вижу это в нем. Чувствую это. И у него нет выбора... не больше, чем у Хонор.