Жестокая сказка

- Я размышлял в похожем направлении, - говорит Рустам. – Изучил архивы других кланов, летописи, которые сохранились и дошли до наших дней. Никаких зацепок. Никаких следов этой теории. Никто и нигде не объяснял, почему тела не погребли. Исследование материалов ни к чему не привело, пока однажды в мои руки не попал сборник древних сказаний. Нечто вроде былин. Там описывались реальные случаи, однако без имен, без указаний места, где происходили события. Одна история меня затронула в момент, заставила сопоставить реальность и вымысел. Одна история оказалась ключом к разгадке.

- Какая? – выдаю, когда он вдруг замолкает.

Рустам обхватывает ближайший цветок, проводит пальцами по лепесткам, раздвигает и поглаживает, действует с такой щемящей нежностью, что мое сердце дает перебой и застывает, сведенное ледяной судорогой.

- «Черный замок» - так она называлась, - продолжает рассказывать. – Жил на свете храбрый воин. Глава могучего клана. Подмял под себя множество земель, управлял огромными владениями. Слава далеко вперед него шла. Никто с ним враждовать не отваживался. Супруга у него была красавица, из далеких земель привез, равных ей невозможно было найти. Ни по уму, ни по внешности. Она подарила ему крепких наследников. Однажды воин устроил торжество, священное празднование, пригласил соратников, верных друзей. В такой день и на таком банкете даже враг не рискнет напасть. Однако в число гостей влезли шакалы. Предатели. Посреди пира началась кровавая бойня. Заговор был направлен на уничтожение клана. Трусливые крысы надеялись всю семью вырезать, но основная цель – воин. Хозяин «Черного замка». Зависть бурлила в их душах. Столько власти – и все ему? Слишком щедро. Надо бы уравнять. Воин бился как настоящий зверь. Одержимый. О нем прежде всякие слухи ходили. Будто волком умеет обернуться. Медведем. Тигром. Свирепым был, никого не щадил. Пока он сражался, его супруге удалось вывести детей, спасти наследников клана, но сама она не ушла. Осталась там, где билось ее сердце. Предатели одержали победу. Разграбили замок, забрали сокровища, которые там хранились, золото и бриллианты. Только долго им радоваться не пришлось. Через несколько лет сыновья жестоко отомстили за гибель родителей, нашли главного заговорщика, весь его клан под нож пустили, уничтожили подчистую, даже имена отовсюду стерли, с остальными тоже расправились по справедливости, по закону кровного долга. «Черный замок» вернули. Отвоевали владения обратно, еще и приумножили. Но тела погибших отца и матери они не нашли. Никаких останков. На нижнем этаже обнаружили завалы. Груды камней. Было трудно понять, какая сила их сдвинула, что случилось в ночь нападения, откуда взялись серьезные разрушения. Однако гораздо удивительнее было другое. Сквозь камни вдруг проросли цветы. Красные розы. Те самые, которые хозяин замка высаживал для своей супруги.

- Это же сказка, - бормочу я. – Просто очередная сказка.

- «Черный замок», - Рустам выразительно разводит руками. – Красные розы. В этой истории хватает и других деталей. Имен и географических названий нет. Зато есть описания местности. Даты. Я все сопоставил. Сомнения исключены.

- А дальше? – шепчу глухо. – Что дальше?

- Ты мне скажи, - мрачно усмехается он.

- Очередная легенда – не факт, - выдаю сдавленно. – Слухи и домыслы. Но если строить на основе этой сказки теорию, то она могла бы вписаться в историю твоего предка и Бэллы. Погибли в один день. От одного удара. Предательство – это ведь удар. В спину. Очень подлый поступок. Тела погибших не обнаружили. Видимо, тогда не нашлось бы нужной техники для разбора завалов, да и много времени прошло, несколько лет, ясно, никто бы не выжил в подобных условиях. Жизнь оборвалась под камнями. Дети решили, родители уже похоронены, нечего тревожить их покой. Единственная загадка, почему возникла другая версия? Как я понимаю, куда более популярная. Будто Бэлла сама заколола себя и супруга.

- Загадка? – скалится. – Серьезно?

- Ну да, - киваю. – Если произошло нападение врагов, еще и в торжественный день, в священный, то… подожди, кажется, до меня дошло. Сыновья могли посчитать, мать сделала их отца слабее, потому он и проиграл, допустил резню. Клинок, ранящий два сердца в одну секунду, - метафора. Речь совсем о другом. А может, легенда изменилась позже, другими потомками. Прошло пятьсот лет. Значительный срок. Боже, неужели вся суть в том, что люди не могли смириться с любовью мужчины и женщины, посчитали подобное чувство чуть ли не проклятием и попытались извратить смысл?

- Людям часто кажется, любовь – это слабость, - говорит Рустам, срывая розу, берется за стебель, игнорирует шипы, впившиеся в ладонь, обрывает жизнь цветка, протягивает в дар мне. – Я был таким же. Смотрел на своего брата, на то, что от него осталось, когда поплыл и растекся перед чужой девкой. Проклятой девкой. Жертвой. Слюни пускал, сопли на кулак наматывал. Сдох, лишь бы не резать эту дрянь. Сдох, но уволок суку следом.

- Господи, - принимаю цветок. – Марат полюбил Вику?