Жестокая сказка

Меня мутит. Тошнит. Очень сильно тошнит. Буквально воротит от этого Назара. От его взгляда, от голоса, от манеры держаться. Наизнанку выворачивает. Пальцы леденеют. Дрожь сотрясает изнутри, раздирает на части, лишает последних иллюзий. Живот сводит от боли, ощущение, точно стальные лезвия кромсают внутренности. Мерзкое чувство. До жути мерзкое.

- А ты уверен, что хочешь встретиться с моим хозяином? – спрашиваю тихо, гулко сглотнув, продолжаю: - Ты его не боишься? Вдруг он не из тех, кто согласен платить выкуп? Может, проще найти нового покупателя?

Сама не знаю, зачем выдаю все эти вопросы. Просто пытаюсь понять, прощупать почву. Действительно ли подонок настолько уверен в себе и в своем могуществе, никого не страшится. Болтает и не опасается лишних свидетелей. Либо убьет в итоге, либо ему реально наплевать, расскажу я другим людям про преступные схемы или нет.

Вообще, какая разница? Что меняется? Мое положение откровенно паршивое, причем при любом раскладе. Лучше не станет. Только хуже.

Ничего не исправить. Поздно. Отсюда не сбежать и не вырваться. Капкан захлопнут. И выхода не найти.

- У меня все схвачено, - фыркает Назар. - Поверь, я могу организовать тебе групповое изнасилование прямо посреди центрального парка. Никто и слова не скажет. Не возмутится. Ни черта за это не будет. Менты не дернутся. Скажем, тут договорено так. Современное искусство. Инсталляция. Живой спектакль. Короче, задумано заранее. Поверь, сладкая, за мной серьезные люди стоят. Я пешка. Они гребаные короли.

- А что если мой хозяин один из них? - бросаю с вызовом.

Тонкий лёд. Но выбора нет. Назар вполне способен сделать множество моих фотографий, а потом избавиться от меня. Только одно дело уничтожить вещь неизвестного человека и совсем другое - повредить имущество шефа. Вдруг повезёт его припугнуть?

Убивать меня рискованно. Если такая ошибка откроется, его не пощадят. Кто бы за ним не стоял, им это по вкусу не придётся.

Моя фраза заставляет мужчину переменится в лице. Кажется, я могу прочесть мысли, настолько громко работают шестеренки в его голове. Глаза темнеют, губы подергиваются в судороге.

Он сопоставляет факты. Я скрывалась. Без документов. В полицию не шла. Таилась от неизвестных. Все сходится. Верно?

Назар посмеивается.

- Блефуешь, сладкая, бред несёшь.

- Уверен?

- Да! - рявкает и грубо хватает меня за руку, тащит за собой. - От таких людей никто не убегает. Поняла?

- Я и есть никто, - выпаливаю, долго не раздумывая. - Ты даже имени моего не знаешь. Ты совсем ничего не знаешь.

- Кончай заливать.

Он заталкивает меня в какую-то комнату и захлопывает дверь. Его мобильный снова разрывается от звонка, и пока Назар принимает вызов, я оглядываюсь вокруг, пробую отыскать лазейку.

Засада. Вот теперь точно. Окна тут замурованы. В прямом смысле. Намертво закрыты кирпичной кладкой.

- Хватит наяривать, - раздраженно отвечает Назар. - Я занят. Ничего решить не можешь? Что значит выход заблокирован? Замок заклинило? В смысле вы не можете выйти из дома? Да что ты, черт побери, такое несёшь? Чердак потек? Не наш чердак. Твой! Остолоп... стоп. Глохни. Сказал. Твою мать. Заткнись. Просто перезагрузи сраную систему безопасности. Ясно? Запусти это дерьмо заново. Очень легко. Даже ты поймёшь. И не смей звонить. Не смей! Не отвлекай меня, блять. Пусть Ибрагим сделает. Да. Сейчас же. Пусть делает. Вперёд.

Обнимаю себя руками, стараюсь унять дрожь. Мне становится ужасно холодно, ведь я остаюсь лишь в нижнем белье. Платье содрано. От мрачного взгляда, что неодобрительно скользит по мне, становится ещё холоднее. Назар зол.

- Тебе надо помыться, - заявляет он. - Грязная. В синяках. Я хочу выгодно показать товар. Так не прокатит. Выглядишь как бомжиха.

Мои колени ободраны до крови. Плечи тоже покрыты ссадинами. Не помню, как это произошло. Ноги пострадали, когда меня из подвала наверх волокли. Насчёт остальных травм понятия не имею.

- А это что такое? - брезгливо кривится Назар, вперив взгляд в низ моего живота. - Что за хрень? Что с тобой?

Смотрю туда же, куда и он.

- Это, - запинаюсь и на автомате заключаю: - Ничего.

Мои светлые трусы пропитывает кровь. Тонкие струйки стекают по бёдрам. Алые капли скользят по белой коже все ниже и ниже.

Кошмар. Почему именно сейчас?

- Ты больная? - не унимается Назар. - Не понял. Венерическое?

- Это месячные, - задыхаюсь от внезапно накатившего стыда. - Вы торгуете женщинами и не знаете, что у них такое бывает?

- Дерьмо, - хватает меня за волосы и опять тянет, заставляя кричать, заталкивается в ванную комнату. - Ещё ковёр загадишь.

Теперь понятно, почему болел живот, почему так сильно трясло и штормило. Ещё бы с остальным разобраться, вырваться из ловушки.

- Белье в мусорную корзину, - распоряжается Назар. - Потом в душ.

- Ты будешь смотреть?

- Буду все делать, - совершает непристойный жест бёдрами.

Горечь подкатывает к горлу. Обжигает. Мне кажется, ещё немного и начнётся рвота.

- Тебе не противно? - усмехаюсь, поборов тошнотворный спазм.