Жестокая справедливость

— Если понадобится, я и с чертом пересплю, — сказала она. — Тут вопрос жизни и смерти для нас. Я все ходы и выходы использую, все связи и ниточки. Моя кукушечка как-нибудь перетерпит. — Она мимолетно приложила ладонь к промежности. — Зато у меня есть информация, которой нет у вас.

Краска отхлынула от лица Жореса, он сделался бледным. Вырвав бутылку из рук Саркиса, он не глядя метнул ее через плечо. Дождался, пока осыплются осколки, и спросил:

— Что ты еще узнала?

На самом деле Карина узнала не так много, чтобы было чем похвастаться. Не рассказывать же братьям, как полковник Уратов уговорил ее один черный чулок надеть, а вторым чулком слегка душить его во время оргазма. Он-то удовольствия получил полные штаны, а вот она осталась ни с чем, что плохо сказывалось на ее настроении и самочувствии.

— Насколько я поняла, Ахмета и его команду будут гасить, — сказала Карина. — Но… — Она поморщилась, давая понять, что ей не нравится то, что она вынуждена сказать. — Но только после того, как Ахмет нас на ноль помножит. Чтобы убить сразу двух зайцев.

— Своей выгоды не упустят, суки, — процедил Саркис.

Это было произнесено таким тоном, словно он сам или его родичи кому-то когда-то уступали свои выгоды.

— Ты про мусоров? — спросил Жорес.

— Про кого же еще.

— Нам только лучше, что мусарня с братками не в ладах, — рассудила Карина. — Пока большие собаки грызутся, маленькая всегда удрать успеет.

Глаза Жореса стали красными, как будто в его глазницах включились две потайные лампочки.

— Это кто здесь маленькая собака? — завопил он фальцетом. — Ты фильтруй базар, женщина! Я таких, как Ахмет, на колу вертел! Они меня еще попомнят! Я коронуюсь и вернусь, чтобы с каждого врага спросить. Маленькая собака, ха! Ахмет ваш щенок в сравнении со мной.

Он еще долго разорялся в таком духе, и Карина терпеливо его слушала, то кивая, то вздыхая, то виновато разводя руками. Когда же Жорес наконец выговорился, она отправилась к Леониду, забрала его из гостевой комнаты и повела к себе наверх. Он признательности не проявил, смотрел хмуро, супил брови.

— Ты что, Леончик, — сладко защебетала Карина. — Обижаешься?

— Это по твоей милости меня взаперти держат, — буркнул Леонид. — Даже свежим воздухом не дают подышать.

— Дыши сколько влезет, — разрешила она. — Только в окно не высовывайся.

— Мы тут как в осажденной крепости!

— Это лучше, чем в гробу.

— Мне надоело! — заявил Леонид. — Я ухожу. Я вам не кавказский пленник!

Его голос дрогнул.

— Скажи об этом Жоресу, — предложила Карина. — Прямо сейчас.

Он отвернулся. Его затылок и спина излучали ненависть. В таком настроении он мог натворить что угодно. Пора было начинать с ним новую игру. На этот раз последнюю.

— Леон, — позвала Карина. — Иди сюда. — Она села на кровать и похлопала рукой по матрасу. — Давай, давай. Не дуйся.

Он дернул плечами, но подчинился. Она положила ладонь ему на колено и тихо сказала:

— Устал, бедненький?

— Не надо меня утешать! — огрызнулся он. — Я не маленький мальчик!

— Успокойся, Леон.

— Успокоиться? Вы мне весь бизнес развалили. Жену мою…

— Тихо, тихо! — Карина зажала ему рот. — Высказался? Теперь слушай меня. Визы скоро будут готовы. Как только это случится, мы поедем за ними. Правда, тебе придется спрятаться в багажнике, но это лишь временные неудобства, потерпишь.

— Нас не отпустят, — возразил Леонид. — Я не слепой. Вижу, что тут у вас происходит. Война. И меня держат в качестве пленника. Я даже догадываюсь зачем. Вы всей толпой собираетесь на мою яхту, вот зачем. Скажешь, не так?

Карина промолчала. Он с горечью усмехнулся:

— Вот видишь. Тот редкий случай, когда даже ты не находишь нужным врать. И зачем я только тебе доверился! Вся жизнь под откос.

— Ошибаешься, — сказала она.

Он недоверчиво взглянул на нее:

— Интересно, в чем?

— Мы поедем за визами и больше не вернемся сюда, — тихо произнесла Карина. — Улетим в Испанию вдвоем. У тебя там яхта, а у меня… — она стрельнула глазами по сторонам и перешла на шепот, — а у меня около двадцати миллионов на счету. Евро, Леон! С этими деньгами мы новый бизнес откроем. Солидный и чистый.

— Двадцать миллионов евро? — переспросил он. — Откуда у тебя?

Карина прижала губы к его ушной раковине:

— Это их деньги. Жореса и Саркиса. Неприкосновенный запас. Счет, как ты сам понимаешь, на меня оформлен.

Само собой, это была откровенная наглая ложь. Никаких миллионов у Мартиросянов припасено не было, и все, что им удавалось собрать посредством грабежей и вымогательств, выбрасывалось на ветер. Однако Карина знала свое дело. Ей нужно было удержать Леонида Маркова рядом и заполучить его яхту. Выдуманный мультимиллионный счет в банке должен был стать той приманкой, которая не позволит Леониду сбежать при первом же удобном случае. На свои первичные и вторичные половые признаки Карина уже не полагалась. Она знала разницу между воспылавшим страстью мужчиной и мужчиной пресытившимся.