Жестокая справедливость

Мысли, забегавшие в голове Леонида, были короткие, яркие, радостные. Кажется, он ухватил за хвост удачу. Только бы не оплошать. Двадцать миллионов евро — большие деньги. С ними он такие дела в Испании закрутит, что мама не горюй. Ну а способ избавиться от Карины он придумает потом. Когда получит доступ к деньгам.

— Звучит заманчиво, — сказал он. — Но я пас.

— Леончик! — заканючила Карина. — Ты что, меня бросишь? Я же сама распорядиться миллионами не сумею, для этого твои мозги нужны, на бизнес заточенные.

— Хочу сберечь эти мозги в голове, — сказал Леонид, приставив палец ко лбу, — а голову — на плечах. Я не сумасшедший, чтобы связываться с бандитским общаком.

— Это не общак, милый, — горячо зашептала она. — Это личные деньги моих братьев. Про них, кроме нас троих, никто не знает.

— Они нас не выпустят. Отыщут и убьют. Хорошо еще, если за яйца не подвесят, чтобы подольше подыхали. Хотя тебе это не грозит!

Леонид издал смешок, напоминающий по звучанию кашель при начальной стадии ангины.

— Мне грозит кое-что похуже, — строго произнесла Карина, — но я не боюсь. Я на все готова, чтобы остаться с тобой, чтобы нам больше никто не мешал. Между прочим, я женщина, Леон. Напомнить тебе, кто из нас мужчина?

— Во мне не страх говорит, милая, а рационализм. С чего ты взяла, что Саркис и Жорес оставят нас в покое?

И тут произошел тот редкий случай, когда Карина Мартиросян сказала чистую правду:

— Потому что от них придется избавиться.

Леонид выставил перед собой две большие растопыренные пятерни:

— Нет! На это я не подписываюсь. Ты провоцируешь меня, Карина. Небось, записываешь наш разговор? Или нас подслушивают?

Он бросил подозрительный взгляд по сторонам.

— Не пори чушь! — сердито прикрикнула Карина. — Зачем мне тебя провоцировать? Ты и так в наших руках. И твои документы у нас, забыл? Делай с тобой что угодно, ни одна собака не узнает.

Леонид нахмурился. Ее слова были справедливы, а потому особенно болезненны. Он сам ввязался в эту историю и шаг за шагом влип по самые уши. Теперь Карина предлагала ему выход. Можно ли ей доверять?

Он поднял на нее глаза.

— Я тебя люблю, Леон, — произнесла она с чувством. — Своих братьев я тоже люблю, но тебя гораздо сильнее. Поэтому ими придется пожертвовать. Я сама все устрою. Тебе ничего не придется делать, не переживай.

— И как ты это собираешься сделать? — спросил Леонид.

Она искривила губы в гримасе, которую лишь отчасти можно было считать улыбкой.

— Я все продумала, Леон. Жорес и Саркис собираются удрать отсюда на машине «скорой помощи».

— За ними «скорая» приедет?

— Уже приехала, — саркастически произнесла Карина. — В гараже дожидается. Когда соседние дома подожгут, тут кипеш поднимется, а они под шумок выскользнуть попробуют.

— Попробуют, — повторил Леонид. — А ты им не дашь?

Он испытующе взглянул на Карину. Она улыбчиво скосила рот в другую сторону.

— Я их заложу братве, — тихо произнесла она. — Их в «скорой» и накроют с остальной гоп-компанией. А мы уже будем далеко. Ну? Как тебе мой план?

— Ты серьезно?

— Куда уж серьезнее! Страшно даже представить себе, что со мной сделают, если узнают. Видишь, я тебе доверилась, Леон. Теперь мы двое в одной лодке. — Карина прыснула в кулак. — В «Бените» твоей. Что? Понимаешь теперь, на что я ради тебя готова? Родных братьев под танк бросаю. Это не шутки, Леон.

Понятно, что братьями Карина жертвовала не ради Леонида, а в расчете заполучить его дорогущую яхту. Она руководствовалась корыстью и желанием откреститься от полуразгромленной группировки. Умом он понимал это, и все же на душе его потеплело. Приятно, когда ради тебя идут на жертвы.

— Сумеем ли мы провернуть это? — спросил Леонид.

Карина поняла, что раунд остался за ней. Он сказал «мы». Он купился! Остальное дело техники.

— Сумеем, — уверенно ответила она. — Когда мы будем выезжать из поселка, я шепну пару слов кому надо. Я их уже в лицо узнаю. Так что не пугайся, когда я остановлю машину и заговорю с кем-то. Лежи спокойно и не дергайся.

— Я не задохнусь в багажнике? — обеспокоился Леонид.

— Еще никто не задыхался, — успокоила его Карина. — Хотя нет, был случай. У одного барыги нос от крови слипся, а рот ему скотчем заклеили. Не довезли. Откинулся по дороге.

«Господи, с кем я связался! — ужаснулся Леонид. — Скорей, скорей избавиться от этой жестокой стервы! Если получится, потеряюсь еще в Барселоне по прибытии. Незачем ее на яхту тащить!»

— Не повезло, — произнес он нейтральным тоном. — У меня с носом все в порядке.

— Вот и отлично, — сказала Карина. — Раздевайся. Я ужасно за тобой соскучилась.

— Я не в настроении, — стал отнекиваться Леонид.

— Подниму тебе и настроение, и все остальное. Слышал про скарфинг?

— Чего-чего?

— Скарфинг. От слова «скарф», это «шарф» по нашему. Но это не обязательно должен быть шарф.

— Ничего не понимаю.

— Ты раздевайся, а я пока объясню, — сказала Карина. — Вот тут у меня два чулка, видишь? Один я натяну на ногу, а другим пережму тебе сонные артерии во время траха. Говорят, кайф неимоверный.

— Вот ты и попробуй, — сказал Леонид, избавляясь от штанов. — Давай я тебя лучше придушу.

— Мне зачем?