Жестокая справедливость

Карина приготовилась выжать акселератор до предела. Лагутин и девушка стояли возле стоянки, в нескольких шагах от крыльца ОВИРа. Должно быть, они тоже оформляли визы, а может быть, появились здесь по какой-то иной причине. Карину это абсолютно не волновало. Она не размышляла и не колебалась. Она делала то, что должна была, то, что не могла не сделать.

Ее взгляд в последний раз зафиксировал позы Лагутина и его спутницы. Волосы той были подняты надо лбом обручем, она носила короткое цветастое платьице и туфли на невысоком каблуке. Почему-то ее юный облик и ненакрашенное лицо вызвали особый прилив злобы Карины. Выругавшись, она резко рванула с места под визг покрышек.

За лобовым стеклом, как на киноэкране, стремительно приближались две фигуры. Лагутин в своей черной рубахе и светло-голубых джинсах повернулся на шум первый и, увидев несущуюся на него «Мазду», оттолкнул девушку, а сам отпрыгнул в другую сторону.

Таким образом он освободил машине проход, наивно полагая, что за рулем сидит обычный лихач, вздумавший попугать случайных прохожих. Лишь в последние доли секунды он увидел за стеклом Карину и обмер.

Она бы с большим удовольствием протаранила его, но отпрыгнувший Лагутин оказался прикрыт полукруглым бетонным надолбом, которые расставляют в присутственных местах, чтобы ограничить число подъезжающих машин. Карина слегка повернула рулевое колесо вправо, направив красный капот на девушку.

Удар почти не ощутился. Подружку Лагутина забросило на крышу, перекатило через нее и швырнуло на асфальт.

— Ты что, ты что! — повторял Леонид, как заведенный.

Карина истерически хохотала, глядя в зеркало заднего обзора, где стремительно уменьшалась лежащая на площадке фигурка в веселеньком платьице. Она надеялась, что девчонка умрет и что Лагутин очень ее любит, и поэтому ему будет больно, по-настоящему больно.

Карине нравилось причинять боль. Возможно, это был ее главный талант. Она умела заставлять людей страдать и обожала это занятие.

— Что ты натворила! — взвыл Леонид бабьим голосом. — Тебя же арестуют!

— Нас не найдут, — успокоила его Карина. — Машина на племянника Саркиса оформлена, а доверенность у меня липовая. Мы ее бросим, а послезавтра улетим.

— Скорей бы, — пробормотал Леонид, вытирая лицо.

Оно у него было совершенно мокрое, но не от слез, а от пота. В поисках салфетки он полез в пакет с вещами и с отвращением наткнулся там на черный чулок.

— Зачем ты их взяла! — возмутился он.

Карина посмотрела на него через зеркало, чтобы понять, о чем идет речь.

— Я думала, тебе понравилось, — усмехнулась она.

— Нет! — выкрикнул он. — Мне совсем не понравилось, и я не намерен повторять.

Он достал из пакета второй чулок и бросил оба на заднее сиденье.

— Зря, — сказала Карина со своей ухмылочкой на ярких губах. — Я бы сама попробовала. Хочешь?

— Нет, — сказал Леонид, отдуваясь. — Какой может быть секс, когда ты только что человека покалечила?

— Убила, — сказала она. — Надеюсь, что убила.

И на этот раз не улыбнулась. Потому что это была отнюдь не шутка.

Глава двадцать первая

Происходят порой совпадения, которые нам кажутся случайными, хотя в действительности они заботливо прописаны в сценариях нашей жизни самой Судьбой. Вот вам наглядный пример. Лагутин и Даша побывали в ОВИРе с той же целью, что и Карина. Более того, визы они получили в ту же страну и в точности на такой же срок, и пунктом их назначения была Барселона. Правда, Лагутин в здание не заходил, а поджидал Дашу снаружи, потому что формально находился в розыске.

За заочное оформление визы пришлось заплатить немалую мзду, однако игра стоила свеч. Если бы паспортом Лагутина заинтересовались правоохранительные органы, Даша сказала бы, что работу ей поручил случайный встречный, заплативший за это. Но никаких осложнений не случилось. Большие полицейские чины города сосредоточили внимание на бандитских разборках и не требовали с подчиненных ежедневных докладов по заведенным уголовным делам. Подчиненные, как это водится, расслабились. И Лагутин получил-таки вожделенную визу.

Заглянув в паспорт, он удовлетворенно кивнул и спрятал его в карман джинсов, где уже ожидали своего часа билеты на самолет.

— Ты умница, Даша, — сказал он. — Порядок.

— Успеть бы квартиру продать, — озабоченно произнесла она. — Всего два дня осталось. Покупатель, правда, дядька серьезный. Пообещал расплатиться завтра. Ох, не подвел бы.

— Не подведет, — успокоил ее Лагутин. — За такую цену сейчас и гараж хороший не купишь. Никуда не денется наш клиент.

Разговор, как мы уже знаем, велся возле входа в двухэтажное здание ОВИР. Светило солнце. Шумели молодые скворцы в стриженых кронах деревьев.

К крыльцу подъехал мотоциклист с фирменным желтым коробом за спиной, ставшим привычной деталью современного города еще после первой волны пандемии и принятия карантинных мер. Все, включая новехонький, блестящий шлем, располагало к самому беззаботному, самому легкомысленному настроению. Но что-то не позволяло Лагутину расслабиться. Он услышал звук двигателя автомобиля и бросил взгляд в ту сторону. В грудь будто молотом ударили.