Жестокая Земля: Соло-Рекс

Тори слегка покраснела. Клов решил, что между этими тремя — Загайновым, Тори и командором Джеком что-то было.

— Я приготовлю что-нибудь поесть, — неуверенно предложила Тори.

— Валяй, готовь, — небрежно отозвался Загайнов. — Хотя неуверен, что кусок полезет мне в рот.

— А я не откажусь от бутерброда, — вежливо произнес Панч.

— Да и я бы чего-нибудь перекусил, — подал голос капитан Клов.

Загайнов одарил их презрительным взглядом, а Тори улыбнулась и сказала:

— Конечно, мальчики. Я тоже, когда волнуюсь, готова съесть быка. А вы пока достаньте из шкафа бутылочку вина. Нам всем нужно расслабиться.

Она повернулась и зашагала в сторону кухни.

Иван Загайнов проводил девушку угрюмым взглядом, затем посмотрел на Клова и спросил:

— Ну что, мозгоправ? Какие ощущения?

— Ощущения сложные, — ответил капитан. — Так сразу и не сформулируешь. Надеюсь, с твоими товарищами все будет в порядке.

— Точно! С Шульцом уже все в полном порядке. Лежит себе в холодильничке и в ус не дует. Одна беда — мертв и холоден, как замороженная рыба.

Загайнов хмыкнул, затем поднялся со стула и подошел к железному шкафу. Пока он возился с замком, Клов спросил:

— Где сейчас телеоники?

— Релаксируют, — с язвительной иронией ответил Загайнов.

— Что?

— Дрыхнут в ваннах с восстанавливающим спецраствором.

Иван справился, наконец, с замком и распахнул дверцу шкафа.

— Вы не хотите сообщить им о ЧП? — поинтересовался Клов.

— Им на это глубоко наплевать, — отозвался Загайнов, доставая две бутылки вина. — И на нас с вами — тоже. Телеоники живут своей жизнью. Спят, едят, испражняются, работают, потом снова спят, едят, испраж…

— Спасибо, я понял, — прервал его Клов.

Загайнов закрыл плечом дверцу шкафа и вернулся к столу с бутылками в руках.

— А как насчет бокалов? — спросил капитан.

— Обойдемся без них, — буркнул Иван.

Быстро открыв бутылки, он протянул одну Клову. На Панча наблюдатель даже не посмотрел. Клов отсалютовал Загайнову бутылкой и отхлебнул прямо из горлышка. Вино освежило рот и терпкой, ароматной волной прокатилось по пищеводу.

— Ну, как? — с мрачным видом поинтересовался Загайнов.

— Хорошее вино. — Клов сделал еще несколько глотков и вытер рот рукавом куртки. — Иван, у тебя есть сигарета?

Загайнов протянул руку к стеллажу, взял серебристую пачку и протянул ее капитану:

— Бери всю.

— Спасибо.

Вытащив по сигарете, Клов и наблюдатель закурили. Некоторое время мужчины молча пускали дым. Первым молчание прервал Загайнов.

— Сатана, — сказал он веско. — Это все его проделки.

Брови Клова удивленно приподнялись:

— Сатана на Земле? Но ведь здесь даже нет людей. Или его породила серая мантия?

Загайнов медленно покачал головой. В его презрительной улыбке засквозил сарказм.

— Дьявол вездесущ. Отчаяние и беспомощность — его любимая почва, а Земля нынче поставляет этот товар тоннами. Здесь, на Земле, я готов поверить во что угодно, даже в торжество зла. А значит, моя вера шатается из стороны в сторону, как пьяный калека.

— Я не силен в теологии, — сказал на это Клов. — И, тем более, я понятия не имею, что тут у вас происходит. Думаю, мне понадобится время, чтобы все это осознать и сделать какие-то выводы.

— Выводы… — с кривой ухмылкой повторил Загайнов и отхлебнул вина. — Говорю тебе, мозгоправ, это был Сатана. После ухода людей Земля — его территория. И он не потерпит здесь конкурентов.

— И зачем ему Земля? — поинтересовался Клов.

— А зачем Земля нам? — вперил в него холодный взгляд наблюдатель.

— Гея-Регина тесна для людей. Нам нужна новая территория для расселения.

Загайнов усмехнулся и сказал:

— Ад тоже может быть тесен. Об этом ты не думал?

— Значит, Сатана расчищает на Земле место под новую Преисподнюю, а серая мантия состоит у него на службе?

— Кто знает, — сказал Загайнов и снова приложился к бутылке.

Клов посмотрел, как он пьет, поразмышлял о чем-то, а затем предположил:

— Быть может, серая мантия и есть Сатана?

— Глупости, — оборвал Иван. — Серая мантия — всего лишь проводник. Как электрический провод, по которому бежит ток.

— Ну да. — Клов дернул плечом. — Конечно. Почему бы нет?

Он пригубил из своей бутылки.

«Земля — новая Преисподняя. Эти наблюдатели — странные ребята. Нужно держать с ними ухо востро».

Загайнов сидел в кресле с бутылкой в руке и что-то тихонько бормотал. Клов прислушался и расслышал слова молитвы:

— Benedictus est, Domine, Deus universi[1]…

Капитану стало неприятно. Святые слова не вязались с побагровевшей от вина, недовольной и вздорной физиономией Загайнова.

— Зло — всего лишь оборотная сторона добра, — сказал Клов, чтобы хоть как-то заткнуть это бормотание. — Свет и тьма амбивалентны.

Загайнов прервался, одарил капитана язвительно-свирепым взглядом и сказал:

— Я не хочу с тобой спорить, мозгоправ.

— И правильно делаешь. — Клов поставил початую бутылку на стол и поднялся. — Пойду в туалет, — сообщил он.

8

Войдя в уборную, Клов закрыл за собой дверь и огляделся. Стены, пол и потолок были покрыты белой кафельной плиткой. Слева виднелся ряд кабинок, справа висело на стене большое зеркало. Под зеркалом — белая раковина и пластиковый кран.