Жестокая Земля: Соло-Рекс

Ухмыляясь, он с деланым безразличием подошел к зеркалу. Запыленное, оно было треснуто в нескольких местах. Сверху амальгама сползла, обнажив черную изнанку. Уманский поднял руку и провел ладонью по стеклу, стирая пыль. Он увидел собственное отражение.

«Ну, вот, — с облегчением подумал Уманский. — Я существую».

Он отвернулся от зеркала и двинулся было к выходу, но вдруг остановился и напрягся. Уманскому показалось, что он ощущает на своем затылке чей-то пристальный взгляд.

— Глупости, — сказал он вслух. — Здесь никого нет, кроме меня.

И вдруг его прошиб пот. Зеркало! Уманский вдруг представил себе, что отражение его не отвернулось, как следовало бы ожидать, а осталось стоять лицом к стеклу и сейчас разглядывает его затылок.

Уманский натужно усмехнулся и обронил:

— Глупости. От общения с идиотами у меня самого поехала крыша. Я всегда говорил, что идиотизм…

— …Заразителен, — произнес голос у него за спиной.

Мертвенная бледность покрыла лицо Уманского, губы его задрожали. Техник медленно обернулся. Отражение смотрело на него взглядом, в котором читалось холодное презрение.

— Этого не может быть, — сказал Уманский.

Во рту у него пересохло, сердце провалилось куда-то в пустоту и гулко билось в этой пустоте. Отражение, глядя Уманскому в глаза, подняло руки и протянуло их к нему навстречу. По стеклу разошлась легкая рябь, страшные руки вышли из зеркала, словно из водной глади и коснулись шеи Уманского. Техник оцепенел от ужаса, твердя себе, что это галлюцинация и что в реальности ничего подобного не может произойти. Но в следующую секунду противоестественно твердые, холодные пальцы сдавили ему горло, и он закричал.

…Ворвавшись в будку охраны, Джек и Клов застыли с открытыми ртами. Первым оцепенение сбросил Клов. Он вскинул автомат и выстрелил в зеркало. Полыхнуло жаром, раздался громкий звук удара. Обугленные и оплавленные осколки посыпались на пол. Уманский отшатнулся, споткнулся о стул и рухнул спиной на пластиковый стол.

— Вы… это видели? — прохрипел он.

— Да, — сказал Клов. Он быстро снял с пояса фляжку с травяным настоем и поднес ее к губам Уманского. — Глотни.

Уманский отпил из фляжки и закашлялся. Однако целебный напиток помог. Через несколько секунд Уманский все еще кривился от боли, но уже мог вполне внятно говорить.

— Мое отражение пыталось меня задушить, — сдавленно проговорил он. — И если вы это видели, значит, я не сошел с ума.

— Нужно убираться отсюда, — отчеканил Джек, и Клов почувствовал запах алкогольных паров. — Идем, Ян!

Джек вышел первым, Клов — за ним. Уманский старательно обошел стороной осколки зеркала, поэтому достиг двери последним. И вдруг металлическая створка с шумом захлопнулась у него перед носом. Уманский схватился пальцами за дверную ручку и дернул ее на себя.

— Какого черта?! — визгливо крикнул он.

— Ян! — окликнул его с улицы голос командора. — Ян, отопри дверь!

Уманский не ответил. Он повернулся к двери спиной и как завороженный уставился на оплавленные осколки зеркала, покрывающие пол. Осколки эти шевельнулись и вдруг медленно поднялись в воздух. В каждом из них маячило крошечное отражение Уманского.

Холодный пот стек технику на глаза и очки. Он снял очки и произнес глухим, безнадежным голосом:

— Я не должен был приходить сюда.

— Да, — ответили ему отражения хором тонких голосов. — Ты не должен был сюда приходить.

Осколки двинулись с места, закружились вокруг Уманского призрачным кольцом, набирая скорость — все быстрее и быстрее, а затем, сверкнув фонтаном стеклянных брызг, вонзились в тело Уманского. В один миг, подобно десяткам острых звериных когтей, они разорвали техника на части.

Дверь распахнулась, командор Джек вбежал в будку. Нога его поскользнулась на луже крови, но он сумел удержать равновесие. Командор посмотрел на пол. Его желудок распознал разбросанную плоть раньше, чем мозг, и к горлу Джека подкатил комок тошноты. Командор закрыл ладонями лицо, сделал несколько судорожных глотков и повернулся к двери.

— Джек! — окликнул его Клов.

Командор отнял руку от лица и крикнул в ответ:

— Не впускай сюда Тори!

— Хорошо! Что с Уманским?

— Его больше нет.

— Что?

— Уманского больше нет!

— Ты уверен?

— Да. — Командор вышел из будки, положил Клову руку на плечо и, слегка надавив, заставил его развернуться. — Уходим, — сказал он. — Там больше не на что смотреть.

7

Вот видишь, Джек. Глоток бурбона помог тебе. Твои руки уже не дрожат. Старина Уманский сыграл в ящик, но Клов и Тори все еще живы, и они зависят от тебя. Ты выведешь их отсюда, Джек. Глотни виски, это поможет тебе собраться с мыслями.

Горячая волна прокатилась по пищеводу и мягко отозвалась в желудке. Второй глоток был не обязательным, но Джек решил, что он не помешает. Третий последовал за вторым, и это тоже показалось Джеку естественным.