Жестокие игры мажора

— Боже мой! Я ведь… я ведь наговорила тебе… Ох черт, так это ее квартира. Я с тобой… в квартире ректора? — Алиса нервно смеется, прежде чем начинает мотать головой и тараторить: — О нет, нет, нет… Иди ты к черту, Багиров. Я ухожу.

Я смеюсь и снова перехватываю убегающую маленькую истеричку.

— Почему ты не сказал мне? — она бьет меня кулачком в грудь. — Это было нечестно!

— По-моему, это было весело. Я многое узнал о своей матери.

Я слегка хмурюсь, зарабатывая еще один удар.

— Прекрати! Это не смешно!

— Не соглашусь.

Она отпихивает меня и, тыча пальцем мне в грудь, цедит сквозь зубы:

— Прости, что не могу относиться так легкомысленно, как ты, к тому, что оскорбила твою мать!

Я слабо улыбаюсь на ее пробуждающееся бунтарство и поднимаю руку, чтобы аккуратно убрать прядь волос с ее лица.

— Я никак не отношусь, — говорю я совершенно безразлично. — Мне плевать на мою мать, Алиса. — Я поддеваю пальцами ее подбородок, как бы прикрывая раскрывшийся в удивлении рот. — А теперь шевели своей маленькой задницей. Я не люблю повторять дважды.

Алиса смотрит на меня ошарашенным взглядом, раздумывая над тем, что ответить, но в итоге делает правильный выбор и признает свое поражение с глубоким вдохом.

— На улице уже вечер. А моя куртка осталась в гардеробе, — она обвиняюще вскидывает бровь. — Не буду показывать пальцем, кто виноват в этом. А мерзнуть я не хочу.

Хмыкнув, я трогаю уголок своих губ языком, прежде чем поддразнить ее.

— Я буду рад согреть тебя. Нужно только попросить.

Она тут же краснеет и, оттолкнув меня в сторону, бубнит, протискиваясь мимо:

— Пошляк.

Я разворачиваюсь и с глухим смешком следую за ней, по пути хватая из шкафа свой зеленый бомбер.

— Это спорное заявление, Ведьма. — Она не обращает на меня никакого внимания, наклоняется, чтобы быстро надеть дряхлые кеды, а я снова залипаю на ее миниатюрной заднице, которая совершенно не выглядывает из-под пуританской юбки. Алиса выпрямляется и, откинув с лица волосы, бросает на меня вопросительный взгляд. — Не знаю, что ты там надумала себе, маленькая извращенка, но я говорил про куртку.

Она переводит взгляд на протянутую вещь, затем натягивает пластмассовую улыбку и выхватывает из моих рук бомбер.

— Ну конечно. Ты прям сама невинность, Багиров.

Я лишь ухмыляюсь, наблюдая за тем, как она влезает в куртку, которая размеров на пять больше ее самой. Но, блядь, какого-то черта я испытываю мазохистское удовольствие, видя на ней свои вещи. Это нехорошо. Мне должно быть по хуй.

Глава 23

Я паркуюсь в специально отведенном месте у закусочной и глушу мотор. Я медленно постукиваю пальцами по рулю, пока мы несколько минут сидим в молчании. Только это молчание ощущается, как статическое напряжение. В салоне играет фоном тихая музыка, которую изредка заглушает шорох испачканного жиром бумажного пакета. И даже несмотря на отвратительный жареный запах мне начинает нравиться покупать эту дрянь, потому что, видя, как Алиса распаковывает этот пакет, словно Рождественский подарок, мне становится… лучше.

И, черт возьми, я не могу перестать думать о том, как хотел бы оказаться на месте этого гребаного чизбургера, чтобы она облизывала с таким же наслаждением свои губы после меня. Чтобы она также первобытно впивалась зубами в мою кожу, как в эту долбанную булочку с кунжутом. Блядь, у меня встал. А она всего лишь откусила чертов бургер.

Я прикрываю глаза и, проглатывая досадный стон, ударяюсь затылком о подголовник машины.

Я должен себя отвлечь и прекратить на нее пялиться.

— Что насчет твоего шрама? — наконец нарушаю наше молчание. — Как ты его получила?

Я подглядываю за ней из-под под полуприкрытых век, замечая, как Алиса перестает жевать. Затем она медленно сглатывает и опускает руку с недоеденным бургером к себе на колени. Ее горло дергается и она смотрит несколько долгих секунд на свои испачканные кетчупом пальцы.

— Почему ты хочешь знать? — спрашивает с искренним недоумением и ее брови сходятся на переносице.

Я пожимаю плечом.

— Думаю, у нас есть что-то общее.

Алиса медленно переводит удивленный взгляд на меня, а потом сразу же отворачивается и запихивает в свой рот несколько картошин, бубня себе под нос:

— Я не знаю, как это комментировать.

Я хлопаю ладонью по своему бедру.

— Иди сюда.

Не поворачиваясь в мою сторону, она снова бубнит себе под нос.

— Я ем.

В доказательство своих слов Ведьма демонстративно берет жирный бургер и подносит к своему рту, но ее останавливает мое быстрое движение.

Я хватаю тонкое запястье и поворачиваю так, чтобы за два укуса доесть эту чертову булку с холестерином прямо из ее рук. Я не фанат фастфуда, однако когда замечаю с каким выражением лица на меня смотрит Алиса… блядь, я сожрал бы гору этих чизбургеров.

Она практически не дышит. Ее глаза большие, как у наркомана при виде новой дозы. Но я решаю добить Ведьму и, все также не выпуская тонкого запястья из хватки, засовываю себе в рот ее палец.