Жестокие мили

Им надо было поставить новую заслонку, но на это ушло бы время, а уже смеркалось. Решено было отложить полет на день. Пока пилоты и механики выгружали провизию из самолета и меняли заслонку, погонщик, которого звали А. С. Олин, вышел из Ненаны со своей упряжкой по направлению к Толоване. На его нартах лежала половина из 1,1 миллиона единиц сыворотки.

Несмотря на неудачу, Маккай с Дарлингом не унывали. Оба они сказали в тот вечер репортерам, что готовы вылететь на следующий день и оказаться в Номе до среды. В понедельник утром с радиатором опять были неприятности. В воду добавили недостаточно спирта и глицерина, и радиатор замерз.

Маккай не терял уверенности. «Наш самолет обгонит собак через два часа после вылета», – предсказывал он. Однако во вторник пилотам опять не удалось оторваться от земли.

Наконец газета «Ньюс-майнер», издаваемая Томпсоном, для которого полет этих смельчаков значил так много, взглянула правде в глаза. Помощи от летчиков ждать не приходится. Решение губернатора было верным.

Потерпев поражение, Томпсон не дерзил и не оспаривал достоинств своих оппонентов. К его чести, он сумел найти верный тон. «Мы верим в аэропланы и верим в собак…» – написал он в редакционной статье «Ньюс-майнер» в тот вечер.

«Мы знаем, что самый обычный самолет преодолевает 60 миль в час, и знаем, что собака этого не может. В чем собака превосходит самолет, так это в том, что собака… ничего не знает о горизонте, видимости, температуре, бензине – все, что она умеет, это повиноваться голосу хозяина и идти вперед… Сегодня приводить доказательства нужно самолету. Собаки бегут и с каждым часом приближаются к цели. Самолет летит, когда может, но собака, похоже, идет, независимо от того, может она идти или нет. Мы снимаем шляпу перед собакой».

К тому времени, как появилась редакционная статья Томпсона, вторая эстафета – в которой принимали участие многие погонщики из первой – уже прошла город Руби, преодолев чуть больше трети пути к Ному.

Вторая эстафета тоже была трудной, с сильными снежными бурями. Погонщики вынуждены были то и дело пробиваться сквозь заносы. Наконец 15 февраля, в разгар очередного бурана, Эд Рон привез вторую партию сыворотки в Ном, пройдя 90 миль.

Потерпевший поражение Томпсон мог проявить великодушие, поскольку время работало на него. Скоро эпоха собак должна была сделаться историей. Рейд по спасению арктического города сделал для Аляски то, чего Томпсон, несмотря на все свои страстные обращения, сделать не мог – он привлек внимание всей страны к этой территории.

Второго февраля, в тот самый день, когда Гуннар Каасен привел свою упряжку в Ном, президент Кулидж подписал закон об авиапочте 1925 года, известный также как «закон Келли». В последние несколько недель Конгресс ускорил рассмотрение закона, представленного тремя годами ранее членом палаты представителей от штата Пенсильвания Клайдом М. Келли. Теперь частные авиакомпании могли соперничать с собачьими упряжками за почтовые контракты.

Через десять лет после описываемых событий на Аляске существовало уже несколько постоянных авиарейсов. К 1941 году самолеты обслуживали пятьдесят шесть маршрутов, а собачьи упряжки только десять, а к началу 1960-х на Аляске остался всего один почтовый маршрут, который обслуживали собаки: этот маршрут проходил по острову Св. Лаврентия, расположенном в 150 милях от побережья Берингова моря. Почтальон Честер Нунгвук проходил со своей упряжкой 50 миль до взлетно-посадочной полосы, куда садился самолет. Последний раз он прошел маршрут в январе 1963 года.

Смертным приговором собачьим упряжкам стало изобретение в конце 1950-х годов современного снегохода. Это транспортное средство быстро распространилось по всей Аляске, а собачьи упряжки стали во многих поселениях едва ли не диковинкой. По утверждению одного историка, к 1960-м годам популяция ездовых собак в большинстве поселков Аляски стала меньше численности «собак железных».

К 1970 году путешествия на собаках по большинству ездовых троп ушли в прошлое. Местный историк Дороти Пейдж и энтузиаст езды на собачьих упряжках Джо Редингтон решили организовать гонки, которые возродили бы интерес к ездовым собакам, сыгравшим важнейшую роль в истории освоения и развитии Аляски.

Первые гонки Анкоридж – Ном состоялись в 1973 году. С тех пор они проводятся ежегодно в первую субботу марта. Они называются «Айдитарод». Трасса между Анкориджем и Номом была в свое время важнейшей транспортной артерией, проходящей через старый шахтерский район Айдитарод. Его именем устроители гонок и назвали свое детище.

Айдитарод – это река, на которой в 1907 году, когда было обнаружено золото, построили город; ее название переводится с атабаскского как «отдаленное место» или «чистая вода». Точное значение не выяснено. Трасса гонок проходит по самой западной части маршрута эстафеты 1925 года: от Руби до Нома в четные годы и от Калтага до Нома в нечетные.