Жестокие святые

– Надя, – тихо взмолилась Анна, и о чем она умолчала, прозвучало в ее голосе.

Все понимали, что такое возможно. Да и сама Надя знала, что ее друзья готовы отдать за нее жизнь. И единственное, что она могла сейчас сделать, – убедиться, что их смерть была не напрасна. Оплакивать потерю можно позже, главное сейчас – это выжить.

Сжав кулаки, Надя отвернулась от двери. Перед ней оказалась лестница, уходящая в темноту. Она споткнулась на первой ступеньке и едва не отправилась пересчитывать их собственным телом, но Анна ухватила ее за руку. И оказалось, что монахиня дрожит.

– Можешь добыть нам немного света? – спросила Анна, и в ее голосе слышались едва сдерживаемые рыдания.

Темнота давила, но тишина еще сильнее лишала самообладания. Снаружи шло сражение, но они ничего не слышали. Ни лязга металла, ни криков людей. Совершенно ничего.

Надя легко могла раздобыть свет. Она перебрала бусины на четках и нащупала выгравированное пламя свечи, символизирующее Звонимиру, богиню света. А затем вознесла небольшую молитву, скорее даже просьбу о том, что не связано со спасением их жизней.

Шепот сорвался с губ Нади, когда она обратилась к Звонимире на священном языке. Ее руки тут же окутало белым сиянием. Соединив кончики пальцев, она образовала шар света, который завращался в воздухе, осветив все пространство вокруг.

– Goldzhin dem, – тихо выругалась Анна и начала спускаться по ступенькам.

Наде ничего не оставалось делать, как последовать за ней. Ее лучший друг скорее всего уже мертв. Место, в котором она прожила всю жизнь, уничтожено. И каждый раз, стоило ей прикрыть глаза, как тут же вспыхивала равнодушная улыбка Верховного принца. Она никогда больше не почувствует себя в безопасности.

«Я бы с радостью променяла это на месяцы чистки картофеля».

Надя не знала, уцелел ли хоть один из близлежащих военных лагерей или все их снесли транавийцы, пока пробирались в глубь страны. Если ей удастся добраться до стольного града Комязалова и Серебряного двора, то у них еще останутся какие-то надежды. Но, зная, что по пятам шел Верховный принц, она сомневалась, что это получится.

Изначально планировалось, что ее существование останется в секрете еще на год, который Надя должна была провести в Святых горах, обучаясь у монахов. Они хоть и не владели чарами, но понимали основные принципы общения с богами. И могли научить обычную крестьянскую девушку, как спасти Калязин от факелов еретиков. Но войну не интересовали тщательно продуманные планы.

И сейчас, потеряв все, Надя просто не знала, что ей делать. Ее сердце заныло, а перед глазами то и дело всплывало, как содрогнулся Костя, когда его пронзил арбалетный болт.

Спустившись по лестнице, Анна завернула в длинный сырой туннель. Кажется, здесь никто не ходил уже несколько десятилетий. Они еще несколько минут шли в тишине, пока монахиня не остановилась перед старой деревянной дверью в стене. Анне пришлось толкнуть ее плечом несколько раз, прежде чем та наконец открылась с болезненным стоном. На их головы тут же посыпалась пыль, которая на черном платке Анны смотрелась как снег. Внутри оказалась кладовая, заполненная вешалками с дорожной одеждой, стойками с оружием и полками с законсервированной едой.

– Отец Алексей надеялся, что нам никогда не пригодятся эти вещи, – с тоской сказала Анна.

А затем бросила Наде теплую фиолетовую тунику и темно-коричневые брюки. Надя тут же натянула их поверх своей одежды, после чего надела черное толстое шерстяное пальто и меховую шапку. Монахиня тоже утеплилась, а через мгновение двинулась к оружию. Она передала Наде два богато украшенных ворьена. Задумавшись на мгновение, она молча протянула третий, а потом четвертый.

– Ты все время их теряешь, – объяснила она.

Это была чистая правда. Надя пристегнула два клинка к поясу, а вторую пару сунула в сапоги. По крайней мере, когда принц поймает ее, у нее будет оружие. Анна вытащила из оружейной стойки веньорник – длинный однолезвийный кинжал – и пристегнула к бедру.

– Этого нам хватит, – сказала она и, подхватив два пустых рюкзака, начала аккуратно складывать в них еду. – Привяжи эти спальные мешки и палатку к рюкзакам.

Вся кладовая содрогнулась, а от двери донесся оглушительный грохот. Удивленно вскрикнув, Надя высунула голову в коридор. Там ее ждала лишь темнота. Анна одним движением скинула еду с полки в рюкзак.

Надю охватила паника. Туннель был не очень длинным.

Транавийцы могли добраться до них в любой момент.

Анна закинула на плечо один из рюкзаков и вышла из кладовой. Надя двинулась за ней и тут же почувствовала опасность, которая прилетела вместе со словами на непонятном языке от входа в склеп.

Но, даже не понимая их значения, она узнала голос. Это был принц. Что не удивляло. Вот только против него ей долго не продержаться.

Поэтому она побежала со всех ног за Анной. Девушке оставалось только надеяться, что монахиня знала изгибы и повороты туннеля, а еще верить, что он не приведет их прямо в руки транавийцев.