Жестокий ангел

Мужчина засмеялся, откинувшись на спинку кресла. Его смех был похож на скрежет камня о камень. Возможно, дело было в маске. Она помнила, что его голос у воды был другим – более мягким и красивым. Мужчины с такими голосами часто сводили девушек с ума одним шепотом их имени на ушко.

Рэйна сместила свой взгляд с глаз на его широкую грудь, затянутую в плотную ткань. В ярком свете его тёмно-синий камзол ярким пятном выделялся на фоне стен, снова ставшими белоснежными.

– А ты забавная, – сказал он, хотя сама она так не считала. – Мы можем быть друг другу полезными: я расскажу тебе, как здесь всё устроено. А тебя тут же отсюда выпустят, если пообещаешь, что будешь нам помогать и не натворишь глупостей.

Тут уже настала её очередь смеяться. Из её собственного горла смех вырвался ещё более неприятным звуком, нежели из-под маски мужчины. Это заставило её мысленно поморщиться. Однако снаружи не промелькнуло и тени перемены её настроения. Она вспомнила, что когда-то её смех был звонким и мелодичным…

– Я не буду никому помогать. Особенно тебе, – она подчеркнула последнее слово. – Катись отсюда, пока я не выцарапала тебе глаза и не съела их на обед.

Мужчина встал, хотя ничего в его внешнем виде не выдало покорность и подчинение её приказам. Он направился к двери, появившейся из ниоткуда также, как и стол со стульями до этого.

– Если решишься на милую беседу – только позови, – он подмигнул ей.

– Как же я позову, если даже не знаю, как тебя зовут? – ласково протянула девушка, ядовито улыбнувшись. – Ах да! Скажу: позовите того придурка, что пнул меня коленом.

– Балиг, – ответил он, обернувшись. Вокруг его глаз еле заметно собрались морщинки. Значит, он улыбался под маской. – Меня зовут Балиг. А как мне звать тебя, юная дева, что чуть не откусила моим Шейдам их носы и уши?

– Рэйна.

Она очень надеялась, что, выходя из её камеры, он хоть чуточку дрогнул от этого имени.

Она точно не могла утверждать, почему назвалась именно этим именем уже во второй раз.

Ей была знакома легенда о лжебоге Саргоне и лжебогине Рэйне – двух сбежавших из Меласа фэйцах, ставшими Новыми богами мира Живых. Со слов верующих в них их сила была приравнена к силе четвёрке Истинных богов. Одни считали, что это лжебоги Хаоса в двух ипостасях: Света и Тьмы. Другие – что Саргон являлся богом Ночи, а Рэйна – богиней Луны. Третьи считали, что они воплощают в себе и то, и другое. Из тех воспоминаний, что вернулись к девушке, она могла судить, что лжебогов жаловали только фанатики. Детей в их честь называли крайне редко. Тогда зачем было ей самой навлекать на себя беду? Почему ей захотелось назваться именно этим именем?

Наверное, в первый раз она вспомнила легенду о Райском саде Саргона, разбитом для его возлюбленной. А во второй, что имя Рэйны наводит страх на всех, кто его слышит. Вот из-за чего это имя можно было не часто услышать из уст других. А ещё более реалистичной отговоркой было то, что Рэйне удалось отсюда сбежать. Лжебогиня сломала все планы богов и судьбы. Значит и она сможет. Возможно, это имя поможет ей, направит на нужный путь.

Размышления стали приходить в её голову чуть позже, когда ей до отвратительности надоел яркий свет, освещающий каждый угол в её конуре. Надоел холодный и жёсткий пол, надоело чувство злости, передав вожжи усталости. Надоело новое гулкое сердце, бьющееся в её груди. Надоело чувство бессилия запертой дичи в стальной клетке. А сталь её убивала.

Она стала считать до ста, обнаружив, что считает в обратном порядке. Поднимала левую руку вместо правой. Отходила вправо, но не влево. Зеркальное отражение со стены смотрело на неё с издевкой. Правда, ей уже было всё равно.

На неё накатила усталость, и она ей предалась. Даже от скуки хотела позвать Балига обратно и послушать его байки. Вовремя опомнилась. Она не слабачка.

Она – та, кто выберется отсюда. Та, кто не сдастся. Если это, конечно, Мелас, а не какое-то другое место. И даже если так, то она убежит. Отомстит и сожжёт всё до тла. Уничтожит фундамент этого местечка. И никто, и ничто её не остановит.

Через какое-то время она начала расхаживать взад и вперёд по камере. Двадцать шагов в длину, двадцать в ширину. Она не умела ждать. Её мучило само осознание того, что она заперта и не может выбраться.

Ещё через какое-то время она сдалась и стала звать Балига. Она чувствовала себя откровенной идиоткой, крича его имя в пустоту стен. в никуда.

Но никто не отзывался. Он её обманул.

Если бы в комнате была мебель, она бы разнесла её со злости. Но кто-то об этом позаботился и мебели не было.

Поэтому она просто билась о стены как рыба об лёд. На её теле проступали фиолетовые синяки, костяшки рук сбивались в кровь. Она выла, кричала, стонала. Затем усталость возвращалась и она снова валялась на полу, свернувшись в комочек. Потом поднималась, ходила, кричала, звала Балига. Снова на её крики никто не отзывался. Она впадала в ярость. Снова новые синяки и раны. А затем всё повторялось вновь и вновь.

Она чувствовала, что начинает сходить с ума.

Глава 2