Жестокий континент. Европа после Второй мировой войны

Украинские партизаны использовали эти акции как средство для оправдания впоследствии своих нападений на поляков и польские деревни. Таким образом, ситуация вступила в порочный круг. За последний год войны и вскоре после нее весь этот регион был охвачен настоящей гражданской войной. Начавшись на Волыни, она распространилась в Еалицию и Центральную Польшу. Поляки и украинцы массово убивали и жгли деревни друг друга с куда большим воодушевлением, чем во времена оккупации. Вальдемар Лотник – польский партизан – описал этот конфликт сурово:

«В предыдущие ночи они убили семь человек; в ту ночь мы убили их шестнадцать человек… Через неделю украинцы ответили тем, что уничтожили целое польское поселение: поджигали дома, убивали тех жителей, которые не смогли убежать, и насиловали женщин, которые попадали к ним в руки. Мы отплатили тем, что напали на еще более крупное украинское село, и на этот раз двое или трое из нашего подразделения убивали женщин и детей… Украинцы, в свою очередь, отомстили тем, что уничтожили село, в котором жили пятьсот поляков; пытали и убивали всех, кто попадал к ним в руки. Мы в ответ ликвидировали две их большие деревни… Так размах боевых действий нарастал. Каждый раз убивали все больше людей, сжигали все больше домов, насиловали все больше женщин. У мужчин очень быстро снижается чувствительность, и они убивают, словно больше ничего не умеют».

Именно исходя из этого контекста следует рассматривать массовое убийство жителей деревни Завадка-Мороховска. Иначе легко можно прийти к ошибочным выводам о том, что в Завадка-Мороховске произошло хладнокровное, чисто польское во имя этнической чистки, преступление. Однако обнаруживается, что подразделения, осуществлявшие эту резню, накануне понесли потери во время нападения бойцов УПА. Таким образом, преступление уже не кажется столь хладнокровным. А если двинуться еще дальше и увидеть, что некоторые из участников бойни были ветеранами гражданской войны между поляками и украинцами на Волыни, месть вообще приобретает веский мотив. Эти обстоятельства никоим образом не оправдывают то, что произошло в Завадка-Мороховске в 1946 г., или нападения на любую другую из украинских деревень, расположенных на юго-востоке Польши, но они отчасти объясняют их.

Даже по самым скромным подсчетам, около 50 тысяч польских гражданских лиц были убиты украинскими партизанами на Волыни и от 20 до 30 тысяч – в Галиции. В общем же итоге во время гражданского конфликта в приграничных районах были убиты до 90 тысяч поляков. Число погибших украинцев тоже исчисляется тысячами, но, поскольку поляки не включали этот конфликт в разработанный план геноцида, украинцы понесли гораздо меньшие потери, чем уничтожили сами, – возможно, всего 20 тысяч. Как и во многих других регионах, эти цифры сомнительны и являются предметом неутихающих споров между польскими и украинскими историками на тему того, кто имеет право считать себя жертвой. В каком-то смысле абсолютные цифры, фактически, не имеют значения – достаточно зафиксировать, что происходила яростная гражданская война, и с обеих сторон погибли тысячи людей. Но в другом смысле они чрезвычайно важны, особенно в обстановке, когда национализм снова поднимает голову в Европе. Украинцы, естественно, не хотят признавать роль ОУН и УПА как организаций, начавших цикл насилия. Пытаясь минимизировать число погибших поляков, они периодически искажают цифры. Некоторые поляки, с другой стороны, размахивают статистическими данными, как оружием, в историографическом пересмотре самой гражданской войны. В такой напряженной атмосфере маловероятно достижение какого-либо соглашения.

РЕШЕНИЕ СОВЕТОВ

Когда Советы снова вторглись в Украину и Польшу в 1944 г. и осознали, сколь далеко зашел разгоревшийся там этнический конфликт, они встревожились. Безусловно, допустить подобный хаос значило подорвать пути их снабжения, в то время как война еще продолжалась, а поскольку УПА начала также нападать на формирования Советов, назрела необходимость принятия веских мер для стабилизации ситуации.

Они пришли к выводу: если разные национальности не могут жить вместе мирно на одной территории, их нужно разделить. Разделение должно быть проведено в масштабе государства: поляки – в Польшу, украинцы – в Украинскую Советскую Социалистическую Республику.

Демаркационной линией между двумя народами должна была стать старая польская граница 1930-х гг. Ее отодвинули в сторону запада, чтобы большая часть территории, которую украинцы называли Западной Украиной, объединилась с Восточной. Это не только увеличивало территорию Советского государства, но и отнимало лавры у ОУН/УПА, предоставив украинцам то, за что они боролись. Поляки, жившие не на своей территории относительно этой границы, высылались в Польшу, равно как «репатриировались» украинцы по ту сторону границы.