Жестокий континент. Европа после Второй мировой войны

Широко распространенный скептицизм в отношении качества итальянского правосудия имел под собой основания. Партизаны в Северной Италии уже становились свидетелями чистки такого рода, наблюдая за тем, что произошло на юге страны за предыдущие восемнадцать месяцев. Здесь под руководством запятнавшего себя Пьетро Бадольо на всех уровнях общества продолжали властвовать бывшие фашисты. В некоторых районах союзники настояли на том, чтобы фашисты были уволены со своих постов, но многие из них были вновь восстановлены, как только контроль над освобожденными районами возвратили итальянским властям. Полицейские продолжали преследовать коммунистов и людей с откровенно левыми симпатиями, а распевание фашистских гимнов в общественных местах оставалось довольно обычным явлением. В 1944 г. произошло нечто вроде возрождения фашизма в некоторых частях Калабрии, и даже краткий всплеск фашистского террора и диверсий. Больше года спустя после своего освобождения во главе многих общин в Южной Италии по-прежнему находились прежние мэры, работали прежние начальники полиции и жили прежние землевладельцы, которые применяли те же насильственные и репрессивные меры для угнетения населения, что и в годы власти фашистов.

К тому времени, когда север страны был освобожден, стало ясно, что чистка на юге потерпела провал. Проблема состояла в том, что быть фашистом само по себе никогда не считалось преступлением – это и не могло быть иначе, так как фашистское правительство в Италии признали по всему миру законным еще задолго до войны. Однако на севере страны все обстояло несколько иначе. Здесь фашисты, обосновавшись в Сало, навязали свою власть населению, несмотря на то что в 1943 г. были отстранены от власти. Кроме того, они поддерживали и помогали немецкой оккупации своей страны. В результате всякий, кто занимал ту или иную руководящую должность в Республике Сало, мог потенциально подвергнуться преследованию и как фашист, и как предатель.

На первый взгляд, перспективы для надлежащей чистки на севере Италии выглядели гораздо более многообещающими, чем произошедшее на юге страны. Однако на практике политическое желание осуществить такие перемены отсутствовало с самого начала. Когда пришли союзники, многие официальные лица и гражданские служащие успешно оспорили обвинения в свой адрес и остались на своих постах: в хаосе освобождения их опыт понадобился бы в случае, если ситуация была бы взята под контроль. Точно так же остались многие полицейские и карабинеры, потому что союзники по вполне понятным причинам испытывали беспокойство в отношении передачи полицейских полномочий партизанам. Бизнесу, который сотрудничал с фашистами, позволили продолжать вести дела, чтобы не лишать рабочих их мест, а владельцы бизнеса и управляющие остались на своих местах из страха причинить еще больший ущерб экономике. На самом деле за исключением тех районов, где партизаны навязалиперемены, существующие структуры оставались на своих местах по умолчанию.

Чистка, когда она началась, была поручена судам – но никакой реальной попытки сначала реформировать систему правосудия и законодательство сделано не было. Несмотря на призывы принять новые законы, назначить новые суды, судей и юристов, общая атмосфера в системе правосудия была скорее атмосферой преемственности, нежели перемен. Были приняты несколько новых законов, но фашистский уголовный кодекс от 1930 г. не был отменен – на самом деле он действует и в наши дни. Учредили новые суды для слушания дел о коллаборационизме – Чрезвычайные суды ассизов, но их обычно укомплектовывали теми же самыми судьями и адвокатами, которые служили при Муссолини. Так что многие коллаборационисты, попавшие под суд в Италии, оказались в абсурдной ситуации, когда их судили люди, виновные по крайней мере в равной степени с ними. Их приговоры, если и не оправдательные, казались вопиюще мягкими – судьи просто не могли применять меры наказания к другим гражданским лицам, не рассматривая вопрос о собственной роли.

Несмотря на все свои недостатки, Чрезвычайные суды ассизов, по крайней мере, осуждали насильственные преступления, вроде убийств и пыток гражданских лиц печально известными черными бригадами. Но даже эти приговоры могли отменить, апеллируя к высшему суду в Италии – Кассационному суду в Риме. Судьи, которые там служили, были бессовестными пособниками фашизма и явно стремились защитить действия предыдущего режима. Постоянно отменяя приговоры, пришедшие из судов ассизов, прощая, игнорируя и покрывая некоторые самые жестокие зверства, совершенные бойцами черных бригад, Кассационный суд систематически сводил на нет все попытки передать в руки правосудия фашистских преступников.