Жестокий рикошет

– Евген~ Будет нормально смотреться, – подсказал старший прапорщик, – если молодой старшего стукнет и убежит~ Могут подумать, что так и было. Попробуй.

– Вариант хороший, – согласился и Вячеслав. – Попробуй.

– Мы постараемся, – пообещал Скорняков.

* * *

Некстати загавкала собака.

Она была не во дворе Авдорхана, там собаки вообще не было, – через три двора по ветру. Но кавказские овчарки не только от волков отары охраняют, а и от лихих людей тоже и потому пришлых всегда чувствуют издалека. А природная агрессивность не позволяет псу молча ждать, когда чужой человек к его двору приблизится. И он начинает гавкать. Другие собаки в других дворах голос собрата обычно понимают лучше, чем человеческую речь, и потому лай раздался и из многих других дворов – такой же низкий, агрессивный. Но в селе все, наверное, уже знали, что на эту ночь чужие люди расположились лагерем около школы. И потому на предупреждение своих сторожей особого внимания не обратили. Так что приход подмоги к бандитам спецназовцам оказался только на руку. Прикрыл их собственное появление хотя бы таким косвенным образом.

Нижняя часть огородов была отделена от гор только невысоким каменным забором, не способным удержать, наверное, даже коз, потому что козы слишком хорошо прыгают. Спецназовцы тоже хорошо умели прыгать, и их забор удержать тем более не мог. И вообще было непонятно, зачем тогда такой забор нужен.

Старший лейтенант Скорняков первым перешагнул несерьезную преграду и шагнул через грядку с какой-то растительностью. Ефрейтор Вологдин последовал за ним.

– Евген, можно уже и пригнуться, – посоветовал снайпер. – Молодой бандит по двору ходит за спиной у старшего. Мне кажется, молодой нервничает. А старший в костре копается. Костер только-только разгорается. Но это хворост, не дрова. Хворост быстро займется.

Старший прапорщик Страшков напоминал своим разговором спортивного комментатора.

– Чуть-чуть притормозите. Молодой в вашу сторону идет. Он нервный какой-то. Головой подергивает, словно кого-то приглашает прогуляться.

Скорняков с Вологдиным были уже на середине огорода, куда добирались «гусиным шагом», и здесь уже легли на землю, чтобы дальше передвигаться ползком. Впрочем, и этот способ передвижения, при всей его осторожности, не стал более медлительным, чем «гусиный шаг». Ползать оба умели и быстро, и бесшумно.

Как и советовал старший прапорщик, они переждали короткий момент, когда молодой бандит развернется, и когда Страшков дал следующую команду, быстро поползли к верхнему заборчику, чуть более высокому, чем нижний. Но более высокий заборчик лучше защищал спецназовцев от взглядов со двора. Преодолеть же его в нужный момент труда не составляло. Заборчик соединял более высокую заднюю стенку сарая, сложенную из такого же камня, что и каменный фундамент дома. Различие состояло только в том, что камни фундамента дома были скреплены цементным раствором, камни стены сарая глиной, а камни забора вообще ничем не скреплены, а просто сложены один на другой. При несильном толчке такая стена сразу посыплется. Впрочем, и глиняный раствор тоже был некрепким, и удара ноги вполне хватило бы, чтобы эту стену развалить.

Примерно в середине пространства между сараем и домом росло дерево, окруженное молодыми побегами, берущими начало от того же корня. От забора всего полтора метра. Но молодые побеги представляли собой, по сути дела, целый куст, и потому этим кустом, не слишком густым для просмотра насквозь, все же можно было воспользоваться как укрытием. И старший лейтенант с ефрейтором именно в середине забора притаились, чтобы выглянуть во двор.

– Страшилка, язык проглотил? – прошептал Скорняков.

– На вас идет. Молодой. Он у дерева разворачивается. Слушай, Евген, мне кажется, он какой-то больной.

– Не слышу, чтобы чихал.

– Психически. Им там, похоже, все командуют, над ним издеваются. Он командам подчиняется, но нервничает. Просто психует. Но не в открытую, а за спиной у старшего. Недавно даже замахивался на него издали.

– У меня в подъезде такой живет. То ничего-ничего~ То идет по улице и замахиваться начинает. Люди в сторону, а он не на кого-то, а в ответ на свои мысли. В остальном вполне адекватен. И что ты предлагаешь?

– Я ничего не предлагаю.

– Кого легче взять? – спросил сверху старший лейтенант Радченков. – Я вас не вижу. Людей во дворе вижу.

Костер, уже разгорающийся, дал возможность Вячеславу рассмотреть двор в бинокль.

– Любого, кого закажешь. Есть только одно «но»~ Если молодой в самом деле псих и над ним другие издеваются, на него легче списать все происшествие. Иначе могут на посторонних подумать.

– Добро, – согласился Радченков. – Берите психа.

– Он уже развернулся и идет от вас, – сообщил старший прапорщик.

– В этот раз присматриваемся к обстановке. Со следующего разворота работаем, – решил Евгений.

Две головы одновременно приподнялись над заборчиком.