Жестоко и прекрасно

— Дрю, посмотри на меня. — Печаль заставляет потускнеть его обычно ярко-голубые глаза. — Мы собираемся надрать этому раку задницу, детка. Ты меня слышишь? Я буду с тобой на каждом шагу, и мы выбьем из тебя эту штуку. Я хочу, чтобы ты понял это.

— Я знаю. Я с тобой, Катя. Мы выиграем эту войну. Это то, что я хочу делать со своей жизнью… с нашими жизнями.

Я хватаю его за лицо и целую.

— Поклянись, что мы сможем.

— Есть еще кое-что. С химиотерапией есть большая вероятность, что она уничтожит любую возможность иметь детей.

— Дрю, мне все равно…

— Дай мне закончить, Кейт. Я хочу заморозить свою сперму. В том случае, если это произойдет, и я действительно смогу победить это…

— Не если. Ты победишь это.

— Я знаю. Так что, когда придет время, и мы захотим детей, мы все равно сможем это сделать.

— Хорошо.

И я обнимаю его, потому что если будет выбор, я всегда выберу Дрю.

***

У Дрю запланирована встреча с его онкологической командой на понедельник, в этот же день начинаются занятия у меня. Я хочу пропустить, чтобы быть с ним. Он уверяет меня, что с ним все хорошо.

— Реально, детка, что ты можешь сделать? Со мной едет один из моих помощников, и мама с папой тоже будут здесь. Не то чтобы я не хотел, чтобы ты была там, но ты должна быть в классе. Это твой последний год.

— Я знаю, но это твоя жизнь. Я часть ее. Я хочу быть с тобой, держать тебя за руку.

— И ты будешь. Мысленно.

Я хожу по гостиной. Я задержала свой отъезд на два дня. У меня пока нет ни книг, ни чего-либо необходимого. Он прав, и я это знаю. Для меня этот семестр тоже будет тяжелым. Я жду удара по яйцам восемнадцать часов.

— Иди сюда. — Он зовет меня к дивану, где сидит. Затем он тянет меня к себе на колени. Я задерживаю дыхание и пытаюсь встать. — Я не хрупкий, Кейт. Не обращайся со мной так, как будто я такой. Теперь слушай. У нас обоих есть жизнь, и я хочу, чтобы мы были настолько нормальными, насколько это возможно. Рак отстой, как ни посмотри. Будут моменты, когда я буду отчаянно нуждаться в тебе. Прямо сейчас не один из них. У меня огромная команда поддержки, и ты мой номер один. Я знаю это. Как только закончу, позвоню. Но у тебя есть работа. Когда мы поженимся в июне, ты должна быть готова, с дипломом в руках, с дипломом с отличием за твоим именем. Ты не сможешь этого сделать, если будешь пропускать уроки.

— Я люблю тебя, Дрю.

— Хорошо. А теперь раздевайся, потому что пройдет несколько дней, прежде чем я снова увижу тебя.

На этот раз, когда мы занимаемся любовью, это происходит медленно и осторожно. Кажется, глаза Дрю не отрываются от моих. Как будто он запоминает обо мне все, что может. И насколько это красиво, настолько же и пугающе. Его яркость, то, насколько он полон жизни, заставляет меня поверить, что они, должно быть, совершили ошибку. Должно быть, они все неправильно поняли. Это была чужая биопсия, которую перепутали с его. Тогда правда затрагивает фантазии, и я знаю, что это реально. Необходимость захватывает меня, и я, кажется, не могу насытиться им. Я хочу впитать его, наполниться Дрю, пока я не смогу больше терпеть. Он чувствует это; Я знаю это. Я не умею скрывать свои эмоции. Его губы захватывают мои в жгучем поцелуе, и когда он отпускает меня, он говорит:

— Все будет хорошо. Мы справимся, Кейт. Я знаю. Я собираюсь победить это.

И я ему верю. Он такой убедительный и сильный. Как он не сможет?

***

Его химиотерапия начинается на следующей неделе. К счастью, они выбрали более агрессивный подход. Препараты, которые они будут использовать, токсичны. Я вздрагиваю, просто думая об этом. Кэролайн, жена Сэма, едет с ним на первую процедуру, а на следующий день я буду там, чтобы провести выходные. Этот семестр превращается в дерьмо. Все, о чем я думаю, это быть с ним.

Когда я прихожу в его квартиру, он уже в постели. Шторы задернуты, и он спит. Я не хочу его будить, поэтому стою в дверях и смотрю на него. Он красивый. Его полные губы и прямой нос прижаты к подушке, и мне хочется наклониться и поцеловать его, но я не двигаюсь с места. Простыня стягивается с его тела, обнажая торс, и я думаю о том, что скрывается под этой великолепной кожей. Как может что-то такое уродливое, такое гротескное расти внутри всего этого великолепия? Я прикрываю рот, чтобы ни один звук не вырвался наружу. Желание поцеловать его ребра почти заставляет мои ноги двигаться вперед. Я хочу быть той, кто заберет у него все это. Смешно, я знаю, но, тем не менее, я так чувствую. Думаю, можно сказать, что это мой защитный инстинкт. Если бы я могла дотронуться до каждой частички его тела прямо сейчас, не разбудив его, я бы это сделала. Хотел бы я впитать его, впитать в себя и сохранить его там навсегда. Я поворачиваюсь и быстро убегаю, пытаясь выбраться оттуда, чтобы не разбудить его своими рыданиями. Мне чертовски тяжело держать себя в руках, когда я рядом с ним.

Вибрация в кармане заставляет меня вытащить телефон. Это Дженна.

— Привет, — я сглатываю.

— Ты в порядке?

— Ага. Просто небольшой срыв. Он спит, а я его даже не разбудила.

— К чему тогда слезы?

— Потому что я смотрела на него, лежащего там, и…