Жестоко и прекрасно

Шеф-повар что-то готовит, но Дрю мне не говорит, что. И другие люди исчезли. Когда я спрашиваю о них, Дрю только улыбается и пожимает плечами. Затем он ведет меня обратно в спальню на минуту.

— Это большой ужин-сюрприз в честь дня рождения, поэтому, если что-то пойдет не так, пожалуйста, не держи на меня зла.

— Почему я должна быть зла на тебя? Все, что ты сделал до сих пор, превзошло все, что я когда-либо испытывала, так что остановись. — Я обнимаю его. — Ты лучший, Дрю.

— Нет, ты. И ты украла мою фразу.

Он шлепает меня по заднице, а затем смотрит в своим горячим взглядом.

— Нет! Мы не можем. Майкл в комнате. И те другие люди.

— Не беспокойся о них.

Он начинает преследовать меня по спальне. Я не могу сдержать смех, потому что чувствую себя маленьким ребенком. В конце концов, я застреваю в углу, и он тянет меня за запястья и бросает на кровать, где щекочет меня, пока я почти не писаю.

— Все, что я когда-либо делал, все места, где я когда-либо был, и каждый человек, которого я когда-либо встречал, ничто не может сравниться с блеском в твоих глазах или любовью, которую я чувствую в своей душе, когда ты смотришь на меня, Кейт Форбс.

Его губы скользят по моим, дразня их, ощущая вкус, а его слова касаются места в моем сердце, о существовании которого я и не подозревала.

— Я тоже это чувствую, Дрю, когда ты смотришь на меня.

Это один из тех редких моментов между двумя людьми, которые любят друг друга, и я не хочу, чтобы он заканчивался. Но нас прерывает стук, и Дрю криво усмехается, когда встает, чтобы ответить. Я слышу, как они бормочут, но не знаю, что они говорят. Затем он возвращается и говорит мне, что ужин будет готов через сорок пять минут.

— Не хочешь ли немного вина? И мы можем посмотреть, как Майкл готовит.

— Это было бы чудесно.

В итоге, мы сидим за маленькой стойкой на кухне, пока Майкл занят приготовлением нашей еды, и вскоре я увлекаюсь наблюдением за ним. Он готовит запеченного в духовке лосося, обжаренные овощи и ризотто с пармезаном. Он также подаст приготовленный на гриле салат романо с грецкими орехами, сыром горгонзола и винегретом из вишни. Все выглядит и звучит аппетитно.

Когда все почти готово, повар кивает Дрю, и Дрю просит меня подождать в спальне. Я думаю, что это немного странно, но я ничего не говорю. Я вхожу и сажусь на кровать, терпеливо ожидая. Проходит около пяти минут, и Дрю приходит за мной.

— Хорошо, закрой для меня глаза, пожалуйста, и я пойду впереди.

— Мы идем куда-нибудь еще?

— Просто следуй за мной, Шерлок.

Закрыв глаза и держась за него, я следую за ним. Я делаю шаг за шагом, когда он мне говорит, и, наконец, слышу слова:

— Теперь ты можешь открыть глаза, Кейт.

Я ухмыляюсь, но затем задыхаюсь, и моя рука подлетает ко рту. Это один из тех моментов, в которые я не могу поверить. Я делаю пару пируэтов, и мои глаза становятся огромными. Одна вещь, на которую я не обратила внимания, это то, что за пределами нашей гостиной была терраса. Команда людей, которая приехала с Майклом, видимо, вышла сюда и украсила ее. Повсюду бумажные фонарики, лепестки роз, свечи и мерцающие огни. Для ужина накрыт небольшой столик, а внутри играет музыка. Официант готов обслужить нас, и это самая идеальная обстановка, которую я когда-либо видела.

Дрю отодвигает мне стул, и я сажусь. Наша еда доставлена, и она такая вкусная, что я продолжаю мычать.

— Продолжай в том же духе, ты уморишь себя до смерти.

— Возможно, но это действительно вкусно.

— Отель сказал, что я не буду разочарован, и они были правы. Майкл великолепен.

— Как ты это придумал?

— Я хотел чего-нибудь особенного на твой двадцать первый день рождения.

— Тебе это полностью удалось. Спасибо, если я еще не сказала. Ты продолжаешь повышать ставки.

— Не ставки. — Его добрые глаза серьезны и пристально смотрят на меня. — Я хочу доставить тебе удовольствие, Кейт.

Мне трудно сдержать волнение, и я чувствую головокружение.

— Ты сделал больше, чем это.

Мы заканчиваем есть, и мне стыдно признаться, что на моей тарелке не осталось ни кусочка. Затем снова появляется официант с маленьким тортом и свечами, а Дрю поет мне «С днем рождения».

— Спасибо, Дрю. Я бы ничего не изменила. Но, о боже, хорошо, что у тебя есть еще одна профессия, потому что ты разоришься как певец.

— Ага, жалко, не так ли?

— Как никогда, — говорю я, вызывая образ прошлой ночи, вспоминая, как он компенсирует отсутствие певческих навыков в других областях. — Но торт?

— Просто подожди.

Официант обслуживает нас, и это торт-мороженое с шоколадными коржами и мороженым Oreo.

— Официально. Самый лучший день рождения, — говорю я с огромным ртом сливочной вкуснятины.

Когда мы доедаем наш торт, а все подносы и Майкл ушли, я смотрю на Дрю и говорю:

— Сомневаюсь, что этот день рождения когда-нибудь можно будет превзойти.

— Ты уверена в этом?

— Черт, да. Это было потрясающе.

Тогда он лишает меня дара речи, когда встает со своего места, падает на колени и берет мои руки в свои.