Жестокое пари (СИ)

- Так я и знал.

- Кроме этого я бы хотел попросить у вас, мисс Грейнджер, – продолжал Дамблдор. – И у вас, мистер Малфой, разрешения провести сеанс легилименции.

- Но зачем? – удивилась Гермиона.

- Чтобы восстановить ход событий, – пояснил директор. – Мне нужно увидеть момент пророчества. Скорее всего, вы оба – последние, кто видел Сивиллу живой…

- Я не дам копаться у себя в голове! – возмутился Малфой.

- Значит, тебе есть, что скрывать? – ехидно осведомился Гарри.

- Нет, – в тон ему возразил слизеринец. – Но я не позволю лезть в мои мысли только потому, что какая-то свихнувшаяся ведьма, вообразившая себя Кассандрой, в очередной раз предсказала конец света.

С этими словами Драко гордо прошествовал к выходу.

- Вы можете использовать мои воспоминания, профессор, – тихо прошептала староста Гриффиндора.

Ей очень не хотелось, чтобы Дамблдор увидел сцену, разыгравшуюся между ней и Драко до встречи с прорицательницей, но понимала, что другого выхода нет.

Два дня спустя Гермиона сидела в гостиной Гриффиндора и читала «Ежедневный Пророк». В связи с похоронами профессора Трелони все занятия в Хогвартсе отменили, и ученики были предоставлены самим себе. Лаванда весь день рыдала на плече у Парвати, и даже присутствие Дина не могло ее успокоить.

- Профессор Трелони была лучшей преподавательницей, – всхлипывала она.

Гермиона покачала головой и снова углубилась в статью «Таинственное убийство прорицательницы».

«Как сообщает наш специальный корреспондент Рита Скитер, по предварительному заключению мага-эксперта, преподаватель Прорицаний была отравлена. Директор Хогвартса сделал попытку замять скандал, сообщив Министерству о смерти профессора Трелони на сутки позже, после того, как отряд мракоборцев провел длительный обыск в башне. Сами похороны тоже проводились поспешно, словно директор пытался скрыть следы. Альбус Дамблдор утверждает, что смерть прорицательницы – дело рук сторонников Темного Лорда. Он снова напоминает о том, что Тот-Кого-Нельзя-Называть может возродиться, возвращая нас к событиям Турнира Трех Волшебников, когда сплетня о возрождении появилась впервые. Родители учеников задаются вопросом: «А безопасно ли оставлять своих детей в Хогвартсе?» Возможно, что в ближайшее время Школа Чародейства и Волшебства будет закрыта. Родители Миллисенты Булстроуд, талантливой девочки, учащейся на седьмом курсе Слизерина заявляют: «Мы не можем оставить нашу дочь в Хогвартсе и подумываем перевести ее в Шармбатон». Многие родители придерживаются такого же мнения. Возможно, в Дурмстранге и Шармбатоне в этом году ожидается пополнение…».

- Фактически Скитер обвиняет директора в убийстве, – Джинни заглянула в «Ежедневный Пророк».

- Видимо она не поняла меня, когда мы разговаривали в последний раз, – Гермиона скомкала газету и бросила в камин.

- А сейчас уже поздно что-либо делать, – вздохнула Джинни. – Эта бестия зарегистрировалась как анимаг, и у нас нет на нее рычагов воздействия.

- Пойду прогуляюсь, – Гермиона поднялась.

Ей хотелось поскорее покинуть гостиную, где царило угрюмое настроение. Казалось, что стены давят. Нужно было успокоиться. Она вышла из замка и направилась к озеру. Солнце медленно спускалось за горизонт, окрашивая воду в алый цвет. Гермиона села на берегу, обхватив колени ладонями. Она размышляла о статье Скитер. «Почему Дамблдор сообщал Министерству о смерти Трелони так поздно? И что искали мракоборцы в ее башне?» – думала она, но не могла найти ответ.

- Привет.

Услышав за спиной знакомый голос, Гермиона мысленно застонала.

- От тебя невозможно спрятаться, Малфой.

- Не знал, что ты от меня прячешься, – не дожидаясь ответа, Малфой нагло уселся рядом. – Все обойдется, – неожиданно добавил он.

- Ты о чем?

- Я вижу, ты переживаешь, что эту чертову школу могут закрыть. Тогда ты не сможешь блистать знаниями на уроках.

- Очень смешно, – обиделась Гермиона.

- Я тебя понимаю, – серьезным тоном продолжал Драко.

- Ты?

- Что бы ты обо мне ни думала, Грейнджер, я тоже не хочу, чтобы школу закрыли.

Гермиона удивленно вскинула брови:

- Я тебе не верю.

«Не переигрывай», – мысленно убеждал себя Малфой, а вслух произнес как можно более равнодушным голосом:

- Я и не надеялся, что ты поймешь…

- Ты же ненавидишь Хогвартс.

Лицо Малфоя омрачилось.

- Возвращаться к себе в замок я хочу еще меньше… Особенно в этом году.

- А что будет в этом году?

- Это неважно, – отмахнулся он, снова переводя взгляд на спокойную поверхность озера.

- Расскажи.

Драко немного помолчал, словно взвешивал все за и против, а потом признался:

- Моя свадьба.

Он достал из кармана мантии маленькую флягу с вытесненным на ней семейным гербом.

- Малфой! – тоном профессора МакГонагалл возмутилась Гермиона. – Что ты себе позволяешь?

- Можешь оштрафовать Слизерин, если хочешь, – равнодушно ответил Драко, отвинчивая резную крышку.

Гермиона следила за тем, как он делает небольшой глоток и морщится, когда напиток обжигает его небо.

- Хочешь? – он протянул ей флягу.

- Ты с ума сошел?