Жестокое жертвоприношение (ЛП)

Она знала, что опять началась старая история. Ларри тайком таскал пиво; сначала по бутылке, потом целыми упаковками. Мелинде было 8 лет, когда она снова застукала отца за пьянством, и это просто разбило ей сердце.

– Не пей, папа, не пей больше, пожалуйста! Это дьявол! Это дьявол в тебе! – причитала Мелинда.

К тому времени Ларри перевёз семью в другое место. Платежи в Гринфилде были слишком высоки, поэтому они отправились в Селлерсбург, маленький городок, где сняли загородный дом. Но там они тоже не прижились, поэтому всего через несколько месяцев переехали на ферму в Гамбурге – ещё более безлюдном районе. Марджи и девочки чувствовали себя в ловушке.

Всё это время Ларри ворчал по поводу церкви; они должны были лучше ему помогать, думал он. Ему и близко не платили столько, сколько "обычным" работникам. Его это сильно огорчало. У него была избранная группа друзей, включая другого младшего проповедника, которые во всём были с ним согласны. Ларри не нравилось, как церковь тратит деньги - купили новые машины и дома для самых влиятельных людей, что возбудило у него ревность.

Однажды воскресным утром он встал в церкви перед большой паствой и сказал, что не согласен с тем, как они тратят Божьи деньги на роскошь. Кто-то велел ему сесть, но он лишь повторил свои слова, а затем сказал, что хочет выйти из общины - разорвать и сжечь свой членский билет.

Марджи была смущена до смерти. Дети учились в школах общины, она и сама работала там медсестрой, и внезапно семью Лавлесс отлучили от церкви.

7

С каждым переездом всё больше их имущества продавалось, терялось или повреждалось. И всё это время трёх девочек переводили из школы в школу, особенно Мелинду.

Не имея постоянного дохода, Марджи снова обратилась за помощью к сестре Джанет. Они жили в подвале у Джанет и Боба около 2 месяцев, бесплатно, внося всего несколько долларов в неделю на продукты. Но такая жизнь была для них невыносима. Джанет была очень бережливой и строгой – два качества, о которых девочки Лавлесс ничего не знали.

– Они были действительно добры к нам, – признавалась Марджи. – Джанет защищала девочек, но заставляла их мыть посуду, что мне не нравилось, потому что я ничего от них не требовала, а всю работу по дому делала сама.

Марджи ужасно избаловала девочек, по её собственным словам, потому что всегда пыталась загладить вину за ссоры и ужасные вещи, которые делал Ларри.

Им и так было трудно, но с Ларри – ещё хуже, потому что он только и делал, что валялся без дела. Он не помогал Бобу косить траву, не делал никакой работы по дому, а не отходил от дивана и телевизора.

Один из знакомых Ларри из Грейсленда, наконец, одолжил ему 5 тыс. долларов для первоначального взноса за дом. Ларри воспринял это как подарок, и они переехали в дом на Дженунг Драйв в Нью-Олбани. Это был маленький и грязный домишко, но Марджи была рада снова жить среди людей в городе и рядом с работой. Она вернулась на работу в больницу Флойд, а Ларри – на железную дорогу. Девочки часто были предоставлены сами себе, но они были заняты учёбой, заводили новых друзей. Мишель получила водительские права, и бабушка с дедушкой купили ей машину, так что у неё была некоторая свобода. Тем не менее, ей приходилось выполнять капризы Ларри всякий раз, когда он входил в дверь.

Ларри Лавлесс дома

– Ларри был подлым, эгоистичным человеком и извращенцем, – рассказывала Мишель. – Когда я стала старше, он продолжал шлёпать меня по заднице и целовать в губы. Мне было уже 15-16 лет, а он всё так же стаскивал с меня штаны и хлестал по заднице. Он брал меня в одном нижнем белье и клал на стол для пикника, чтобы выдавить мне прыщи. Вот как он обращался с нами, девочками. Я только кричала и рыдала от него.

– Ты больной, – говорила ему Мишель.

– Лучше заткнись и следи за тем, что говоришь, – говорил Ларри со злой усмешкой.

Несмотря на то, что обстановка в доме становилась всё более и более нездоровой, детям казалось, что всё нормально. Все смеялись, когда Ларри хватал Марджи за промежность у них на глазах, засовывал руку ей в штаны, а затем нюхал свои пальцы. В конце концов он начал прикладывать пальцы к носу дочери со словами: "Разве твоя мама не воняет?" И через некоторое время это стало семейной шуткой. Девочки просто хватали друг друга, целовались и нюхали друг дружку. Ларри никогда бы не прикоснулся к девочкам в присутствии Марджи, но вместо этого он брал их грязное нижнее бельё, нюхал промежность и спрашивал: "Чьё это?", – поднося к носу. Он находил это забавным и делал так практически каждый день.

Ларри напивался больше, чем когда-либо, и заставлял Марджи трахаться с овощами, грубо насилуя её ими, говоря, что просто проявляет "творческий подход". Марджи подчинялась, думая, только там может удержать его от походов на сторону.