Жестокость

Она вкратце пересказала им историю о том, как пошла в магазин за овощами, а когда вернулась, увидела его на полу. Пока она говорила, плакала и снова говорила, Нунан обнаружил на голове покойника струйку запекшейся крови. Он указал на нее О’Мэлли, который сразу же поспешил к телефону.

Вскоре дом заполнили другие сотрудники полиции: сначала доктор, потом еще два детектива, одного из которых она знала по имени; затем полицейский фотограф, снявший труп в разных позах, и, наконец, специалист, который разбирался в пальцевых отпечатках. Возясь с трупом, они долго о чем-то перешептывались, на что-то указывали, тогда как детективы засыпали ее кучей вопросов. Впрочем, они всегда были очень милы с ней. Мэри вновь пересказала свою историю, на сей раз с самого начала, с того самого момента, когда Патрик пришел домой — она что-то вышивала, а он сильно устал и не захотел никуда ехать ужинать. Сказала, как сунула мясо в духовку — оно и сейчас там, готовится, — как потом пошла в магазин за овощами, а вернувшись, обнаружила его лежащим на полу.

— В какой магазин вы ходили? — спросил один из детективов.

Мэри назвала, после чего он шепнул что-то на ухо одному из полицейских, и тот сразу же выскользнул из дома.

Минут через пятнадцать он вернулся, держа в руке записную книжку, после чего они снова принялись перешептываться, и сквозь собственные рыдания она смогла расслышать несколько фраз: «…вела себя вполне нормально… очень приветливая… хотела приготовить ему хороший ужин… горошек… творожный пудинг… невозможно, чтобы она…»

Вскоре фотограф и доктор уехали, а двое мужчин уложили тело на носилки и унесли. Следующим ушел мужчина, который занимался пальцевыми отпечатками.

Двое детективов остались, полицейские тоже. С ней они старались обходиться как можно мягче, а Джек Нунан спросил, не будет ли лучше, если она временно куда-то переедет, возможно, к своей сестре или к нему домой — его жена поухаживает за ней и уложит спать.

Нет, сказала женщина. В настоящий момент она неспособна даже шагу ступить из дома. Не будут ли они возражать, если она останется здесь, пока ей не станет лучше? Она неважно себя чувствует, в самом деле неважно.

Может, ей лучше прилечь, предложил Джек Нунан.

Нет, сказала Мэри. Ей лучше побыть здесь, в этом кресле. Может, чуть позже, когда немного полегчает.

В общем, они оставили ее в покое, а сами продолжали заниматься своим делом, обшаривая весь дом. Изредка один из детективов задавал ей тот или иной вопрос. Иногда Джек Нунан, проходя мимо, мягко говорил что-то. Ее муж, сказал он, был убит ударом в затылок — удар был нанесен каким-то тупым предметом, скорее всего металлическим и довольно увесистым. Сейчас они искали орудие убийства. Убийца мог унести его с собой, хотя не исключалось, что мог и выбросить или припрятать прямо в доме.

— Так всегда бывает, — проговорил он. — Найдешь орудие убийства — найдешь преступника.

Немного позже один из детективов подсел к Мэри. Не знала ли она, спросил он, каким предметом в доме можно было нанести такой удар? Не согласится ли посмотреть, может, какая-то вещь отсутствует? Большой гаечный ключ или тяжелая металлическая ваза? В доме у нас не было тяжелых металлических ваз, сказала она.

— А большой гаечный ключ?

Насколько она помнила, больших гаечных ключей также не держали. Может, в гараже есть что-то подобное?

Поиски продолжались. Она знала, что в саду вокруг дома роется еще одна группа полицейских. Ей были слышны их шаги по покрытой гравием дорожке, а иногда в щель между шторами проникал свет карманного фонарика. Время уже было довольно позднее — около девяти, как она заметила, взглянув на каминные часы. Четверо мужчин, проводивших обыск в доме, явно притомились и стали испытывать некоторое раздражение.

— Джек, — проговорила она, когда сержант Нунан в очередной раз прошел мимо нее. — Вы не приготовите мне что-нибудь выпить?

— Ну конечно же. Вы имеете в виду виски?

— Да, пожалуйста. Только совсем немного. Надеюсь, от него мне будет чуточку лучше.

Он протянул ей стакан.

— И себе налейте, — предложила она. — Ведь вы же так устали. Ну пожалуйста. Вы были так добры ко мне.

— Ну что ж, — проговорил он, — хотя это и не поощряется, но, думаю, немного взбодриться и в самом деле не помешает.

Один за другим подходили и остальные, и каждого она уговаривала приготовить себе напиток. Полицейские стояли вокруг Мэри, неловко сжимая в руках стаканы с виски, чувствуя себя неуютно в ее присутствии и пытаясь найти слова утешения. Сержант Нунан заглянул на кухню, но тут же вышел оттуда:

— Миссис Мэлони, вы не забыли, что мясо все еще в духовке, а она не выключена.

— О Боже! — воскликнула женщина. — Ну надо же!

— Хотите, я ее выключу?

— Пожалуйста, Джек, если вам не трудно. Большое спасибо.

Когда сержант вторично появился из кухни, она посмотрела на него своими большими, темными, покрасневшими глазами.

— Джек Нунан, — сказала она.

— Да?

— Окажите мне, пожалуйста, маленькую услугу. Вы и трое ваших коллег.

— Слушаем вас, миссис Мэлони.