Жезл маршала. Василевский

«Я задумался, — вспоминал об этом эпизоде генерал армии Плиев. — Ясно, что спасти станцию может лишь быстрый, ошеломляющий противника удар. Но, если мы нанесём этот удар в лоб главными силами группы, гитлеровцы могут успеть взорвать станцию. Значит, надо хорошей подвижной группой напасть на водокачку и захватить её. Для такого дела нужны отборные люди. Не откладывая, мы подобрали в передовой отряд самых лучших казаков. Вместе с ними я приказал отправить роту танков...

   — Ну, станичники! — пошутил я в заключение. — На вас вся Одесса смотрит! Сами знаете: без воды — ни туды и ни сюды!..»

Стремительный бросок казаков, схватка с охраной — и водопроводная станция в руках гвардейцев Плиева! Как потом выяснилось, сапёры разминировали водопроводную станцию, из неё они извлекли пять тонн взрывчатки.

Василевский пил чай, когда к нему вошёл Малиновский.

   — Оба села, Беляевка и Маяки, кавалеристами генерала Плиева захвачены! — сказал он. И, помедлив, добавил: — Дать бы надо Героя Плиеву. Как вы считаете?

Александр Михайлович молча достал из папки листок бумаги и написал на нём текст телеграммы: «Генералу Плиеву. По-прежнему обязан благодарить вас и ваши войска за победу. Ваша дальнейшая задача: внезапной атакой с тыла овладеть Одессой, после чего группа будет выведена в резерв для пополнения и заслуженного отдыха. Возбуждаю ходатайство перед правительством о присвоении вам лично звания Героя Советского Союза. Уверен, что вы это и в дальнейшем, безусловно, оправдаете. Желаю вашим войскам и вам лично дальнейших успехов на благо нашей социалистической Родны. 8.4.44 г. Василевский».

Малиновский прочёл, улыбнулся и поспешил к радистам.

В штаб фронта прибыл командующий 17-й воздушной армией генерал Судец. Был он, как всегда, спокойный, улыбчивый и почти никогда не задавал маршалу вопросов, больше слушал его. Сейчас он спросил:

   — Вызывали меня?

   — Вчера, а ты прибыл через сутки. Почему? — нахмурился маршал.

   — Принимал в штабе молодых лётчиков, беседовал с ними, ставил задачи, — негромко отозвался генерал.

   — Владимир Александрович, твоя авиация работает что надо, но я на тебя зол, — сказал Василевский.

   — Не понял вас, товарищ маршал? — Генерал посерьёзнел.

   — В бою под Березовкой погиб командир 4-го гвардейского Сталинградского механизированного корпуса генерал Танасчишин. Я его знал и высоко ценил. — Маршал сделал паузу. — Неужто твои самолёты плохо прикрывали танки корпуса?

Но Судец уже знал, что танк комкора наскочил на вражескую мину.

   — Самолёты выручить генерала Танасчишина никак не могли, — развёл руками генерал. — Я тоже его знал, замечательный, душевный был человек. Пусть земля будет ему пухом.

   — Садись к столу, Владимир Александрович, и покажи на карте, что в Одессе сейчас бомбят твои люди, — улыбнулся Василевский. — Я бы хотел, чтобы авиация крепко ударила по морскому порту, там скопились десятки вражеских кораблей. Надо сделать так, чтобы ни один корабль не вышел из порта.

   — За мной, товарищ маршал, дело не станет, — заверил Судец.

Наконец вот она, Одесса! Василевский в бинокль хорошо видел её улицы, дома, окутанные дымом. Первыми в северные кварталы города ворвались войска 5-й Ударной армии генерала Цветаева. Это случилось 9 апреля. С противоположной стороны в город ринулись казаки генерала Плиева.

Маршалы Василевский и Малиновский подъехали к штабу армии. Их встретил генерал Цветаев. Он ещё не успел переодеться, на нём была камуфляжная форма.

   — Ну что, Вячеслав Дмитриевич, можно уже купаться на одесском пляже? — пошутил Александр Михайлович, поздравив генерала с победой.

   — Купаться в море ещё холодновато, но немцы с испугу прыгали в воду с причала, — улыбнулся командарм.

   — Хорошо поработали твои люди, Вячеслав Дмитриевич! — похвалил генерала командующий фронтом. — Молодцы! Не будем жалеть орденов и медалей, наградим всех, кто отличился в боях. — Малиновский хитровато сощурил глаза, глядя на представителя Ставки. — Александр Михайлович, вы можете и меня поздравить с успехом!

   — Разумеется, Родион Яковлевич, твой фронт, и успехи тоже твои, — подтвердил Василевский.

Но Малиновский возразил:

   — Я не в смысле действий фронта, товарищ маршал! Я родился и вырос в Одессе, это — моя родина!

   — Ах вот оно что, не знал я, не знал, дорогой Родион Яковлевич. — Василевский подошёл к Малиновскому и обнял его. — Значит, одессит? Теперь я понимаю, почему ты, как тот рысак, рвался к Одессе!