Жезл маршала. Василевский

Они поужинали, Оскар уединился в свою комнату и стал писать репортаж о танковой бригаде, которая отличилась на Калининском фронте у генерала Конева. К утру надо всё сделать. «Если репортаж получится удачным, я сутки дам вам отдохнуть!» — сказал ему главный редактор. Оскар так увлёкся материалом, что не услышал стука в дверь. Даша заглянула к нему:

   — К нам кто-то пришёл, но уже поздно, и я боюсь открывать.

   — Я сам открою! — Оскар встал и прямиком направился к двери, а когда открыл её, слова не мог вымолвить — на пороге стоял Азар!

   — Ты? — наконец выдохнул он.

   — Я, братишка, — тихо ответил Азар. — Меня только что освободили, и я могу ехать на Северный флот. Все необходимые документы мне выдали на руки.

Лицо у него было желтоватое, тени под бровями стали гуще, а в глазах какая-то пустота и отрешённость. «Ещё не пришёл в себя», — подумал Оскар.

   — Заходи и всё расскажешь...

Даша увидела Азара и растерялась: то ли пожать ему руку, то ли поцеловать его в щёку. Глаза её искрились, они излучали тепло домашнего очага.

   — Даша? — удивился в свою очередь Азар. — Что ты здесь делаешь?

Она не успела ему ответить, как заговорил Оскар:

   — Она моя жена, так что прошу любить и жаловать!

   — Жена? — не то с разочарованием, не то с грустью переспросил Азар. В его голосе не было упрёка, была лишь твёрдость. — А где же твоя незабвенная Галина Сергеевна?

   — Потерял я свою Галину, братишка! — Оскар качнул крутыми плечами. — Я был в отъезде, а она вдруг решила уйти в народное ополчение. Была в медсанбате шестнадцатой армии генерала Рокоссовского, в боях под Истрой получила тяжёлое ранение, после операции скончалась...

   — Давно это случилось?

   — В конце октября...

   — А как же Даша, так сразу?..

Даша, стоявшая рядом, замерла. Она ждала, что скажет ему брат.

   — А Дашу-царицу я полюбил годом раньше, ещё до войны... У нас растёт дочурка Маша. Спит она, а то бы я тебя с ней познакомил. Твоему сыну скоро два годика, моя старше...

   — Молодец, братишка, у тебя всегда всё получается как надо! — Азар хлопнул его по плечу.

   — А ты разве против нашей свадьбы? — в упор спросил Оскар.

   — Да ты что, Оскар? — выдавил из себя Азар. В его лице что-то вздрогнуло, он туго свёл брови к переносице. — Как ты мог такое подумать? Я рад, что ты... — Он запнулся. — Что Даша... Да у вас уже своя семья! Как же я могу быть против?

   — Не волнуйся, Азар, — тронула его за плечо Даша. — Оскар не хотел обидеть тебя. Ну, а то, как ты на всё случившееся реагируешь, ему хотелось знать, да и мне тоже... — Она подошла к гостю и поцеловала его в небритую щёку. — Я так рада, что тебя наконец освободили. Когда старпом корабля Земцов позвонил мне и сказал, что тебя арестовали, я очень волновалась. Сразу позвонила домой Василевскому, но он был в отъезде, утром была у него в Наркомате обороны и всё рассказала. Он заверил меня, что сделает всё, чтобы тебя освободили. А оно, видишь ли, затянулось надолго... — Даша придвинула Азару стул. — Садись к столу, я сейчас дам тебе ужин. Хочешь?

Он озорно улыбнулся:

   — Ещё как хочу! — Азар помолчал, а когда Даша ушла на кухню, вновь заговорил: — Даже не верится, что я на свободе, Оскар! Просто какое-то чудо, что меня выпустили. Дело-то, можно сказать, уже состряпали, но протокол допроса я так и не подписал. Сначала мне угрожали, потом начали бить. Видишь вот это? — Азар открыл рот — у него не было двух передних зубов.

   — Выбили?

   — Да. Я сказал следователю, что он душегуб, что бьёт невинного человека. И что же? Он так полоснул по зубам резиновой палкой, что у меня в глазах потемнело, а изо рта вместе с выбитыми зубами хлынула кровь...

   — И всё же ты молодец, Азар, что не дал себя оклеветать!

   — Если бы не Василевский, Оскар, меня бы отправили лет на двадцать куда-нибудь на Колыму, а возможно, получил бы девять грамм свинца. Александр Михайлович спас меня, и я никогда этого не забуду! А о том, что Василевский приходил на Лубянку, я узнал от капитана Костенко, когда он со мной беседовал. «У тебя, — говорит, — покровитель — большая шишка в Наркомате обороны. Но наш нарком Берия не из тех, кто привык отступать, так что сознавайся, что сотрудничал с немецким агентом, и никто тебя больше бить не будет!» И ещё добавил, что хотя мой брат известный журналист, но и ему не удастся помочь мне.

   — Подлый, оказывается, этот капитан, а я писал о нём в газете как о «преданном чекисте, готовом на подвиг», — усмехнулся Оскар.

   — А тебя на Лубянке не допрашивали? — спросил Азар. — Я знаю, что тебя туда вызывали в связи с моим арестом.