Жиголо

Я вынужден был пойти на это, чтобы не оставить врагу никаких надежд на мир. Пусть будет война! Как кто-то сказал: «Я не щажу вас, я люблю вас, собратья мои по войне!»

Близ «олимпийских» жилых домов находился окультуренный лесопарк. Чтобы не рисковать, легкой спортивной трусцой сбежал по тропинке под защиту деревьев. Если кто и следил за мной, то у него возникли проблемы. На родной природе чувствовал себя, как молодой бог. Спасибо отцам-командирам, научили выживать в условиях, скажем так, некомфортабельных.

Утреннее светило, дробясь в ветвях, пробуждало парк. По его аккуратным дорожках трусил спортивный люд и собачники выгуливали четвероногих любимцев.

На детской площадке с деревянными качелями и турникетами для занятия спортом находились три ханурика. Ежась от холода, распивали бутылочку «красненького». Были одеты в длинные хламиды, а голову одного из них украшала кепка. Именно эта кепля, знакомая «клеткой», обратила мое внимание на любителей столь раннего «зеленого змия». Помимо этого нечто неестественное присутствовало в фигурах: то ли их спины были слишком тренированы, то ли через плащи угадывалась армейская выправка, то ли уж слишком были сосредоточены на бутылке; словом, все это вместе заставило меня спружинить шаг и бросить правую руку в спортивную сумку. Двигаясь вперед, периферийным зрением заметил, что у владельца кепки от ухоженного уха отходит «комарик» — радиотехническое спецсредство для связи с внешним миром. Я буквально шкурой почувствовал: через мгновение поступит приказ на мою ликвидацию. Что за военно-тактические игры в народном лесу?

Не прекращая движения, отщелкнул предохранитель на АКМ. И, когда на детской площадке началось опасное для меня смещение фигур, я, совершив переворот через плечо, вырвал из сумки автомат.

Стоя на правом колене, произвел прицельную стрельбу по фигурам, пытающимся выдрать из полов хламидных плащей тоже автоматическое оружие. Двадцать метров не расстояние для удачной пальбы: прошив утреннее пространство, большинство пуль пробили фигурки, как фанерные мишени.

Я ещё успел заметить: одна из пуль разорвала бутылку и на солнце брызнули изумрудные её сколки.

Звуки выстрелов вспугнули тишину и птиц. В чистом небе неприятно каркало. Дивясь сценической постановке на детской площадке, я продолжил движение, но не по ухоженным тропинкам, а в глубину диковатой местности.

Ситуация доселе криминально-бытовая превращалась в увлекательную шараду. Вопросов было много и главный: что все это значит, сержант? Если «меценаты» не жалеют копейки для таких спектаклей на природе, что последует дальше? Не ожидает ли меня костюмированный бал, где я, по задумке режиссера, буду выполнять главную роль — роль покойника в дешевеньком гробу, обитым атласной материей? Боюсь, к этому идет дело — некто настойчиво пытается отвадить меня от некой проблемы. В чем же её суть, господа? Вот вопрос вопросов.

Петляя по лесопарку, продвигался в сторону города. Если и существует заговор против меня, то не настолько масштабный, чтобы перекрывать столицу живым щитом по всему периметру.

Я шел меж деревьями и кустами диверсионным пританцовывающим шагом быстрым и тихим. Ощущение было странным, похожим на сон. Я был в мире и меня как будто не было в нем. Словно был соткан из теней и шума леса. Потом, подпевая живым птахам, ожил телефончик: фьюить-фюить. Я скорее машинально поднес его к уху и услышал знакомый армейский голос:

— Жигунов, ты — труп…

— А пошли вы… — не был оригинальным, — поцы, — и притопил мобильник в ручье, чтобы у врагов не возникло желания найти меня по сигналу и выпустить ракету «воздух-земля», как это однажды уже случилось в истории обновленной России.

Наконец проявился рукотворный гул — трасса была запружена автомобилями, направляющими в центр. Я махнул рукой и остановил частника на замызганном «москвиче», который мило попердывал выхлопными газами, но катил с хмельным отечественным достоинством.

Добродушный толстячок за рулем по имени Костик поинтересовался: не спортсмен ли я? Да, ответил, мастер спорта по пулевой стрельбе, возвращаюсь с базы «Трудовые резервы». Тут же водило вспомнил анекдот о муже, вернувшемся из командировки. Вернулся, вдруг из-под кровати вылезает мужик: «Я рецидивист Сидоров! Деньги и драгоценности!» Забирает их — убегает. Только муж перевел дух, из-под кровати ещё один: «Я следователь Петров! Сидорова здесь не было?» «Был-был, только что убежал!» «Опергруппа, на выход!»

Естественно, разговор зашел о женском коварстве. С ними, ехидами, ухо надо держать востро, утверждал Костик и поведал ещё несколько житейских историй на тему банальных дамских уверток.

Я делал вид, что слушаю его, а сам внимательно отслеживал дорогу и транспорт. Чем черт не шутит: вдруг уже объявили национальную охоту за моим скальпом. Хотя причин для этого особых нет, если не считать нескольких трупов, утопленных в янтарном говне.

— Представляешь, мужу три года говорила, что ходит к подруге мыться, переживал Костик, — а он, дурак, верил!.. Фантастика!